"Лао Шэ. Записки о Кошачьем городе [NF]" - читать интересную книгу автора

Я еще никогда не видел, чтобы Большой Скорпион так смеялся. Чем больше
я свирепел, тем сильнее он корчился от хохота, как будто смех у
людей-кошек был главным средством избежать расправы. Я спросил, зачем он
собрал толпу. Он не отвечал и по-прежнему хохотал. Мне было противно
связываться с ним, поэтому я предупредил, что ему несдобровать, если он
еще раз устроит что-либо подобное.
На следующее утро, еще не дойдя до отмели, я вновь увидел снующие тени;
их было больше, чем вчера. Надо выкупаться, чтобы понять, в чем же
все-таки дело, а с Большим Скорпионом рассчитаюсь потом! Я зашел в воду и,
делая вид, будто моюсь, начал следить за толпой. Позади Большого Скорпиона
стоял человек-кошка с большой охапкой листьев, которая доходила ему до
самого подбородка. По знаку Большого Скорпиона слуга пошел вдоль толпы, и
охапка листьев в его лапах стала постепенно уменьшаться. Тут мне стало
ясно, что Большой Скорпион пользуется случаем, чтобы торговать дурманными
листьями, причем наверняка по повышенной цене.
Я люблю посмеяться, но тут мне было не до смеха. Люди-кошки очень
боялись меня, иностранца; значит, всю эту комедию затеял Большой Скорпион.
Следовало проучить его, иначе я никогда уже не смогу наслаждаться утренним
купаньем. Конечно, если бы люди-кошки захотели поплавать вместе со мной, я
не имел бы ничего против, река принадлежит не мне одному. Но когда один
купается, а сотни глазеют да еще занимаются куплей-продажей - это мерзко!
Я хотел схватить не Большого Скорпиона (он вряд ли сказал бы мне
правду), а одного из зевак, чтобы узнать, в чем же все-таки дело. Поэтому
я стал медленно пятиться задом, намереваясь незаметно выйти на берег и
помчаться к ним.
Но едва я побежал, как раздался дикий вопль - противнее визга свиньи,
которую режут. Землетрясение не произвело бы большей паники, чем моя
неожиданная атака. Люди-кошки мчались сломя голову, давя друг друга,
падая, снова вскакивая... Берег в одно мгновение опустел, лишь кое-где
валялись раненые, которые уже не могли бежать. Я поднял одного из них:
глаза закрыты, дыхания нет! Поднял другого - жив, хотя нога сломана.
Впоследствии я не раз бранил себя за то, что допрашивал раненого. Если
прощать себе все, что сделал, не подумав, люди никогда не станут
гуманными.
Заставить полумертвого от страха человека-кошку говорить, да еще
говорить с иностранцем, - самое трудное дело на свете. Я понял наконец,
что это убьет его, и оставил свои попытки. Двое пострадавших по-прежнему
лежали на земле, а остальные быстро ползли в сторону. Я не стал догонять
их.
Вот и нарвался на крупную неприятность! Кто знает, что представляют
собой кошачьи законы? Правда, я убил этих несчастных не собственными
руками, но, говоря откровенно, был всему причиной. Впрочем, пусть эту кашу
расхлебывает Большой Скорпион, а пока лучше воспользоваться случаем и
сходить к месту крушения корабля. Опомнившись, Большой Скорпион побежит
искать меня, вот тут-то я его и прижму. Если он не согласится помочь, я к
нему не вернусь. Шантаж? Но с таким лживым и презренным существом
невозможно обращаться иначе.
Спрятав пистолет, я с поникшей головой побрел вдоль реки. Солнце палило
немилосердно, и я чувствовал, будто мне чего-то не хватает. Проклятые