"Владимир Щербаков. Встречи с Богоматерью (Документальный роман)" - читать интересную книгу автора

Я точно впитывал в себя движения красивых, бело-розовых полных рук, ви-
дел, как поднималась грудь женщины, как свет люстры оживал на округлых ее
щеках, исчезал в складках антрацитово-черной блузки, оживал в темных глазах
женщины и помогал ей, указывая тенью от утюга, как вести правильные линии.
Потом двинулся дальше. Магазины. Редкие прохожие. Редкие возгласы на
другом, казалось мне, языке... темная пустота неожиданного тупика, огонь си-
гареты, звук поцелуя, еще и еще...
Все таяло, исчезало здесь, я не просто находил себя снова. Та, отдален-
ная временем гроза повторилась, сбылось то, что она предвещала!
Меня тянуло к людям, я бродил не помню сколько времени, бесцельно, не
зная, по какой улице я иду, и стрелки круглых часов на столбах дергались,
безуспешно напоминая о буднях, которые я еще не мог понять и принять... По-
добно невидимке добирался я в такие вот вечера до центра Москвы и возвращал-
ся... Гроза, потом свет.
Есть молитвы об избавлении от воспоминаний. Но я не хочу от них осво-
бождаться.
Я вновь в Таганском парке, почти сведенном на нет строителями. Я один
помню место, где была танцверанда с тесовым полом, оркестровой площадкой,
навесом, скамейками - чудо из чудес. Как помню вещую грозу. Порой задаю себе
вопрос: готов ли я был тогда узнать, что боги есть, и есть творец, и Богома-
терь может являться к людям и беседовать с ними? И отвечаю себе же: скорее
всего нет.
Я поверил бы, но кто знает, какой причудливой могла бы оказаться моя
жизнь - в те времена!..

Звезды и разум

Осенними вечерами - у моря, а потом в Москве - светоносная лазурь звезд
проступала над головой. Я бродил изредка по аллеям парка нашей юности,
всматриваясь в мерцающие узоры (в Москве понять нужно было многое).
Во время болезни я тоже думал о небе. Рука творца оставила там знаки и
росчерки. Минувшей осенью я узнавал их. Иногда различалось матовое пятнышко
знаменитой туманности. Если бы глаз мог видеть все слабые источники света в
ней, то она разрослась бы так, что и семьдесят Лун не закрыли бы ее. Там, в
туманности Андромеды, горят такие же небесные огни - их можно увидеть в те-
лескопы, они так же неспешно, как и наши звезды, обращаются вокруг ядра этой
галактики. Справа от туманности и созвездия Андромеды величаво летит Лебедь,
который хорошо виден и летом, а ниже - огромный квадрат Пегаса и Персей. На
старых картах неба Персей держит в правой руке меч, а в левой голову Медузы.
Когда-то Зевс золотым дождем проник в терем, где томилась аргосская царевна
Даная. Терем был медный, с медными же огромными замками на воротах. Его соо-
рудил Акрисий, отец Данаи. В один печальный день царевна с маленьким сыном
Персеем по приказанию грозного ее отца была брошена в море в деревянном ящи-
ке, подобно царице из пушкинской сказки. Рыбак Диктис выловил его, воспитал
Персея. Местный царь влюбился в Данаю, а Персея послал искать горгону Меду-
зу. Нимфы подарили герою крылатые сандалии, шапку-невидимку и заплечную сум-
ку. Кривой нож дал ему бог Гермес. На крылатых сандалиях он взлетел, догнал
Медузу и, наблюдая ее отражение в щите, обезглавил чудище. Если бы не блес-
тевший как зеркало щит, быть бы ему обращенным в камень одним взглядом Меду-
зы. Упрятав голову ее в заплечную сумку, наш герой скрылся от других горгон,