"Владимир Щербаков. Встречи с Богоматерью (Документальный роман)" - читать интересную книгу автора

мешало одно обстоятельство. Я рассказал Жанне об этом предложении. Она не
знала моих деловых контактов до этого, но, кажется, примерно представляла,
чем это может обернуться в моем исполнении.
С изумлением я услышал от нее на следующий же день, что она разговари-
вала с великой богиней, с гостьей, как мы ее часто называли.
- Сейчас не могу тебе сказать всего, у меня соседка. Завтра утром,
идет?
И утром я услышал:
- Она просила тебе передать, чтобы ты не гнался за большим, потому что
потеряешь и малое. Понял?
- Ты спросила ее о деньгах? О Валерии?
- Нет, едва успела раскрыть рот. А она уже ответила. Дошло до тебя,
бизнесмен несчастный, или нет?
- Видишь ли, я знаю, у меня такой гороскоп. И по Солнцу, и по Юпите-
ру... В чем она была, в каком платье?
- В красном. Накидка светло-синяя. А глаза... На таких женщин мужчинам
смотреть нельзя. Я ей передала твою просьбу. Ты хотел ее увидеть. Представь
себе, она ответила, что это возможно. Но позднее.
Может быть, именно эти слова великой богини окончательно вернули меня к
жизни после болезни! Все переменилось. Я не ходил, а летал по московским
улицам, я приветствовал Солнце, когда видел его. Я впитывал синеву воздуха,
как в детстве, мне снились волшебные сны...
Два-три таких дня были раньше, в декабре. Жанна передала мне, чтобы я
берег свое здоровье. Богиня знала будущее и предупреждала меня. И тогда по
мокрому снегу, по лужам, я тоже как бы летал. Во мне жила только одна мысль:
Богородица заботилась о моем здоровье! И я, еще не понимая, не зная, не
предчувствуя, какими обстоятельствами вызвана эта забота, легкомысленно ду-
мал: а сам ты не можешь, тебе как ребенку должны подсказывать? И кто подска-
зывал? Великая богиня.
Радость мешалась с восторгом. Кому не захочется почувствовать себя
вдруг ребенком? И я был им, был! Богоматерь просила меня беречь здоровье!
Она передала тогда же, как я должен питаться. Вот продукты, названные
ей: треска, печень, репа, брюква, лук, орехи, изюм, семечки дыни. Одно сов-
падение восхищало. Дынные семечки, как ни странно, я любил. Значит, это было
доведено до моего сознания раньше, годы назад, без Жанны. Ведь я не слышал
ни от кого о дынных семечках и о гурманах, их любящих.
...А потом провал в эту страшную болезнь, из которого я бы не выбрался
сам. Моя оболочка прогибалась под ударами колдуньи, сжимала меня, душила, и,
наверное, в ней зияла не одна дыра.

Священные кольцо и амулет

Даль и ширь становились многомерными, выпуклыми и необъяснимыми. Пыта-
ясь объяснить невероятное, я был вовлечен в эпицентр этих качеств или
свойств. Вихревая воронка Бермудского треугольника казалась по сравнению с
этим образчиком ясности чем-то вроде сообщающихся сосудов.
Не всегда я мог разобраться даже во внешней канве событий. Так, речь
пошла о пантакле. Он был нужен мне. Но это сложно, сказала Жанна. Я допыты-
вался, докапывался до истины. Но истина божественная отличается от челове-
ческого суррогата ее.