"Андрей Щупов. Путь" - читать интересную книгу автора Кто-то снова позвал меня, и, продолжая держать глаза закрытыми, я
слепо поднялся и, спотыкаясь, побрел навстречу голосам. 2 Еще издали я узнал угловатую коробку машины. Неудивительно! Я видел ее впервые, но мне, как и другим, успели прожужжать о ней все уши. Она действительно походила на вытянутую хижину, поставленную на колеса, отличаясь разве что большим количеством окон, и это обилие стекла позволило ей безнаказанно слепить собравшихся, лениво лосниться на солнце подобно огромной, выползшей на мелководье рыбине. В нее можно было смотреться. Совсем как в зеркало. Игрушка, завлекающая любопытных. Именно эта игрушка хотела забрать нас отсюда, увезти далеко-далеко, к городам, где кипела пестрая незнакомая жизнь. Тут же, возле машины, я разглядел и отъезжающих соплеменников. Группа отважно ухмыляющихся сорванцов под предводительством длинноволосого Лиса, дядюшка Пин, излишне сосредоточенный, ни на секунду не отпускающий от себя великовозрастного и недотепистого Леончика, молодой Уолф, самый умный в нашем селении после старика Пэта... Неизвестно откуда взявшиеся слезы помешали мне рассмотреть остальных. Несколько раз сморгнув, я робко приблизился к машине. Само собой, многочисленное крикливое семейство Мэллованов уже разместилось в сверкающем сооружении на колесах. Из раскрытых дверей доносился галдеж их мамаши, в окнах гримасничали и семейство было боевитое и крайне незабываемое. Никто из племени не заговаривал о них, предварительно не надев маску горького снисхождения. На них злились, костеря на все лады их предков, пытались пренебрежительно не замечать. Но в том-то и заключался фокус, что не замечать Мэллованов было попросту невозможно. Верткие и громкоголосые, они гуттаперчевыми пиявками протискивались всюду, уже через ничтожные мгновения обращая на себя внимание всех окружающих без исключения. Такое уж это было семейство! Все они отличались завидным аппетитом, слыли вечно голодными и были нечисты на руку. Особым богатством похвастаться им было трудно, однако в тайной к себе зависти Мэллованы подозревали чуть ли не все племя. Так по крайней мере рассказывал дядюшка Пин - простодушный, доверчивый островитянин, не раз уже обманутый за свою бытность пронырливым семейством. И потому особенно странно было слышать, когда мудрый старик Пэт во всеуслышание доказывал, что Мэллованов следует жалеть, что ни родители, ни дети этой фамилии не заслуживают столь лютой и всеобщей нелюбви. В устах Пэта это звучало почти кощунственно. Со стариком тут же пускались в спор. Распалялись от мала до велика. Слишком уж наболевшей темой были эти Мэллованы, и никто, будь то бог или дьявол, будь то сам Пэт, не имел права заступаться за них. Поэтому забывали и общепризнанный ум старика, и его преклонные, никем не считанные годы. За Мэллованов он получал сполна, запросто превращаясь в осла, в старого дуралея, в свихнувшегося на старости лет болвана. Иногда мне казалось, что ругали его так, как никогда не поносили самих Мэллованов - первопричину ссор. Но еще более удивляло то, что всю эту ругань Пэт переносил вполне спокойно, с легкой улыбкой на |
|
|