"П.Щеголев. Любовь в Равелине (Наука и жизнь N 12) " - читать интересную книгу автора

Поручик Чулков представил следующий рапорт о Жадимировской, доложенный
самому Николаю: "Жена Жадимировского во время следования из Редут-Кале до
Тифлиса чрезвычайно была расстроена, беспрерывно плакала и даже не хотела
принимать пищу. От Тифлиса до С.-Петербурга разговоры ее заключались только
в том: что будет с князем Трубецким и какое наложат на него наказание.
Приводила ее в тревогу одна только мысль, что ее возвратят мужу, просила,
чтобы доставить ее к генерал-лейтенанту Дубельту и при уверении, что ее
везут именно в III отделение, успокаивалась. Привязанность ее к князю
Трубецкому так велика, что она готова идти с ним даже в Сибирь на поселение,
если же их разлучат, она намерена провести остальную жизнь в монашестве.
Далее и беспрерывно говорила она, что готова всю вину принять на себя, лишь
бы спасти Трубецкого. Когда брат ее прибыл в Царское Село для ее принятия,
он начал упрекать ее и уговаривать, чтобы забыла князя Трубецкого, которого
поступки, в отношении к ней, так недобросовестны. Она отвечала, что всему
виновата она, что князь Трубецкой отказывался увозить ее, но она сама на том
настояла. Когда привезли ее к ее матери, то она бросилась на колени и
просила прощения, но и тут умоляла, чтобы ее не возвращали к мужу. Расписку
г-жи Кохун (матери Жадимировской) при сем представить честь имею".
Генерал Дубельт учинил допрос Жадимировской и 8 июля доложил при
представлении ее показаний и свое мнение: "Я расспрашивал г-жу
Жадимировскую, и, кроме изложенных в прилагаемой записке обстоятельств, она
решительно ничего не показывает, кроме некоторых подробностей о дурном с нею
обращении мужа, которое доходило до того, что он запирал ее и приказывал
прислуге не выпускать ее из дома. Ей 18 лет, и искренности ее показания,
кажется, можно верить, ибо она совершенный ребенок. Мать и отчим
Жадимировской приносят свою благоговейную признательность государю
императору за возвращение им дочери и за спасение ее еще от больших,
угрожающих ей несчастий".
Вот как изложила свой роман Лавиния Александровна Жадимировская.
"Я вышла замуж за Жадимировского по моему собственному согласию, но
никогда не любила и до нашей свадьбы откровенно говорила ему, что не люблю
его. Впоследствии его со мною обращение было так невежливо, даже грубо, что
при обыкновенных ссорах за безделицы он выгонял меня из дома, и, наконец,
дерзость его достигла до того, что он угрожал мне побоями. При таком
положении дел весьма естественно, что я совершенно охладела к мужу и,
встретив в обществе князя Трубецкого, полюбила его. Познакомившись ближе с
Трубецким, не он мне, а я ему предложила увезти меня, ибо отвращение мое к
мужу было так велико, что если бы не Трубецкому, то я предложила бы
кому-либо другому спасти меня. Сначала он не соглашался, но впоследствии, по
моему убеждению, согласился увезти меня, и карета была прислана за мною.
Меня привезли к дому Федорова, но знал ли Федоров наши условия с Трубецким,
мне решительно не известно. У дома Федорова встретил меня Трубецкой, мы
вышли за заставу, где ожидал нас тарантас, и, таким образом, отправились мы
по дороге к Москве. Следовали мы по подорожной Федорова, и, как я слышала,
князь Трубецкой заплатил будто бы Федорову за его подорожную девятьсот
рублей серебром. Другой причины к моему побегу не было, и другого оправдания
привести я не могу, кроме той ненависти, которую внушил мне муж мой".
В холодных, сырых стенах Алексеевского равелина переживал свой знойный
роман князь Трубецкой. В ответ на предложение коменданта ему надо было
собрать свои мысли, свои чувства и рассказать свою интимную историю. Но,