"Альфред Щеголев. Ложная женщина. Невроз как внутренний театр личности " - читать интересную книгу автора

подобного отношения к себе со стороны мужчины, но соответствующего женского
самочувствия для этого не имеет, а потому предпочитает быть "мужественной
женщиной", которая всецело поглощена общественной деятельностью и в ней
находит свое "общественное призвание", восполняющее то, чего она лишена в
частной жизни.
Мораль, которую она отстаивает непрерывно, раздраженно и взвинченно,
становится ее маской, ее средством приспособления в жизни. Ее моральные
суждения в силу этого носят, скорее, характер моральных осуждений, она лишь
себя чувствует образцом для подражания, все прочие люди, за небольшим
исключением, представляются ей "с душком". Всеми силами, всеми помыслами
своими хочет она быть судьей, по должности или по общественному положению,
ибо в этом статусе может наиболее законнически и притом
скрыто-сладострастно разрядить весь мучительный избыток своего клокочущего
невротизма. Жажда судилища всюду и везде - вот постоянный знаменатель ее
жизненной позиции.
Интересно, что в характере гиперсоциальной женщины могут сочетаться,
иногда парадоксально сообразовываться и гиперсоциальные, и антисоциальные
тенденции. Это происходит в тех случаях, когда в ней достаточно заявляют о
себе ее интеллектуальные и, особенно, сексуальные притязания, которые она
желает скрыть, закамуфлировать и не только от других, но и от самой себя.
Было бы ошибочным утверждать, что желание нравиться мужчинам ей
совершенно чуждо, она хотела бы привлекать к себе их внимание, но
привлекать "достойным", "порядочным" образом, и прежде всего своим
"высокоморальным поведением". Она считает ниже своего достоинства
пользоваться теми пошлыми приемами, которые позволяет себе сексуальная
женщина. Она не будет соблазнительно полуоголять себя в одежде, но,
напротив, закроет, завернет, запакует себя, всем видом подчеркивая свою
"порядочность" и "скромность".
Ее платье - сплошная "строгость" и "благопристойность", часто отдающая
штампованным безвкусием. Есть в ее манере одеваться какая-то железобетонная
монументальность, убивающая в мужчине всякую склонность к игривым фантазиям
и сексуальным порывам. Она любит тона неяркие, стертые, блеклые,
темноватые, "солидные", не признает чрезмерно смелого, экстравагантного
покроя платья, демонстративной игры его линий, оживотворяемых скрытым под
ним телом; она лишена в этом смысле всякой художественной фантазии и
воображения. Платье для нее скорее форма.
Но особенно большое значение гиперсоциальная женщина придает прическе,
которая у нее всегда в порядке. Последнее, видимо, связано с тем, что
состояние волос на голове человека самым непосредственным образом выдает
его отношение к социуму, символизирует уважение или неуважение к нему. Быть
лохматым, непричесанным, нестриженным - значит выражать презрение к мнению
окружающих о себе, значит чтить только свое природное, а не социальное
лицо. Напротив, "причесанность" - это всегда знак признания общественных
предписаний, следование принятым в обществе правилам внешнего
индивидуального самовыражения. Кроме того, прическа дает законченный образ
лицу человека и как бы символизирует его "верх", а следовательно,
"порядочное" лицо должно иметь приличную прическу, достойное обрамление
(тем более лицо такой благопристойной женщины, как гиперсоциальная).
Она наивно верит в привлекательность такого ее облика для мужчины, во
всяком случае, для "настоящего мужчины", а таковым для нее является тот