"Дмитрий Щербинин. Пронзающие небо" - читать интересную книгу автора

первых он и выучился звериному языку, а потом повел знакомство и с
медведями, и с лисами, и даже с волками. Хотя с волками он был скорее в
состояния перемирия, чем дружбы, и то - в летнюю пору. Зимой же, как только
вместе с морозами волки начинали лютовать - хоронил у себя от серых
разбойников всяких слабых зверюшек. Позже всех познакомился Дубрав с теми
обитателями леса, которых люди часто поминают нечестью: то есть с лешим, с
лесовиком, с водяным, русалками, кикиморой; несколько раз к нему и Баба-Яга
залетала, однако же на помеле иль в ступе ее он никогда не летал - то были
домыслы.
...Когда Дубрав вернулся из Березовки, и на прощанье одарил Николая
некоторыми снадобьями - сомненья его вовсе не прекратились, он вновь и вновь
вспоминал недавний разговор с Алешей и Ольгой, и приговаривал:
- ...Ах, что же я, что же я... Надо было сразу им сказать, что с ними
иду... А ведь нужна им моя помощь...
В это время слетел с темно-ветвистого, в углу пристроившегося насеста,
древний, но все еще полный сил ворон, который с давних пор служил Дубраву, и
которого звали Крак. Он уселся у старца на плече, издал глухой вскрик:
"Крак!" Дубрав поглаживал его темя, и приговаривал:
- Вот ты то, на первых порах и послужишь мне и ребятам. Ведь я даже
дороги им не описал: впрочем, дорогу то я и сам знаю только до Янтарного
моря, ну а дальше... Ну хорошо - хоть до Янтарного моря им все что знаю
напишу, да с тобою им вслед пошлю. Ну а сам... Сам пока собираться буду...
Денечка два-три пройдет, там и нагоню их... Нельзя ж так сразу старому
человеку в дорогу кидаться, правда, Крак?
Древний ворон "кракнул", однако в этом возгласе звучал скорее упрек,
нежели одобрение. Тем не менее, Дубрав уселся и несколько часов не
останавливаясь скрипел пером - с двух сторон мелким почерком исписал
довольно большой лист бумаги, свернул его трубочкой, уложил в футляр, но тут
сон сморил его, и проспал он довольно долго...
...Когда вышел из своего корня время уже перевалило за полдень.
- Должно быть, ребятки уже в дороге... - проговорил Дубрав,
прищурившись поглядел в небесную высь, и тут нахмурился.
Хотя небо было безоблачным, и отливало синевой - синева эта была
какая-то блеклая, выцветшая, а солнечный диск представлялся размазанным.
- А ведь к вечеру буря разразится. - проговорил Дубрав.
И тут же, словно бы подтверждая его слова, загудел сильный порыв
морозящего северного ветра, ветви надсадно затрещали, а некоторые не
выдержали - переломились, увлекая за собой снежные пласты, пали на землю.
Старец нахмурился, морщины глубже прорезались на его лбу, седые брови
сдвинулись - он погрозил кулаком куда-то на север, и проговорил:
- Все ты колдуешь! Все не уймешься, всему живому зло несешь! Всю жизнь
в лед обратить хочешь, но не выйдет! Не выйдет!..
Вновь ударил серверный ветрило, и теперь уже не обрывался, но все
нарастал, и уже весь лес пронзительно, с мукою трещал, гудел, выл - вот
ледяной этот порыв плетью ударил Старца в лицо, и он невольно прикрыл рукою
глаза
Вот ветер немного присмирел, и Старец смог оглядеться: были поломаны
многие ветви; меж ветвей клубилось какое-то марево, но самым скверным было
то, что небо уже посерело, и наплывали все новые и новые, клубящиеся бурей
темные валы - лес погружался в зловещие тени... Дубрав поспешно вернулся в