"Дмитрий Щербинин. Пронзающие небо" - читать интересную книгу автора

значит жив, значит ждет нас...
Однако же ни в эту ночь, ни в следующий день не смогли его найти -
следов то после бури не осталось, и только сугробы повсюду большие высились,
и страшно на эти сугробы было глядеть, ведь под каждым мог оказаться...
Нет - даже и подумать об этом было не выносимо, и, продолжая поиски, все
чаще приговаривал, что "...Мирослав то верно к одной из соседских деревень
вышел, истомился - там и отдыхает..." По соседским деревням конечно же
послали, и там узнали, что никто Мирослава и не видел.
Нашли Мирослава на третий день - он сидел в выжженном молнии стволе
древнего дуба. Сначала его даже и не узнали - так искажено было лицо:
выступили скулы, глаза впали, зиял в них злой пламень; как увидел он людей -
стал гнать их прочь, а когда со слезами выступила вперед Солнышко, когда на
колени перед ним пала, то презрительно он ее оттолкнул, и стал называть
собравшихся сбродом, деревенщиной; кричать, что презирает прошлую жизнь, и
что... но тут осекся, брызжа ядовитой слюной, потому что видно не решил еще,
что делать дальше.
Конечно и Дубрав и Мирославна звали сына домой, а потом, видя, что он
не в себе, дали знак мужикам, чтобы заходили по сторонам - надеялись, что в
деревне смогут его излечить. Однако ж Мирослав приметил этот знак, и стал
пятится выкрикивая буквально следующее:
- Я стану великим человеком!.. Я стану богаче всех! Потому что у меня
дар! Потому что я уже вознесен над жалкой толпою черни, над такими, как
вы!..
И тут разодрал Мирослав рубаху, и тут многие вскрикнули, потому что
увидели над сердцем синеватый нарост, однако же он был не таким как у Алеши,
а разросся уже по всей груди, и все чувствовали нестерпимый холод от него
исходящий.
- Братец, милый - дай я тебя согрею! - вскрикнула Солнышко.
- Не нужны мне больше твои сисюканья! С пташками целуйся - они как раз
тебе ровня! - лик Мирослава еще больше исказился - матушка его, увидев это
страшное преображение, вскрикнула и пала в обморок.
Мирослав, видя страдание близких, так много добра ему сделавших людей,
зло, презрительно рассмеялся - кулаком нам всем погрозил, сплюнул, а потом
повернулся да с так побежал, что никто за ним не угнался...
Тогда Дубрав еще не знал о страшных дарах Снежной колдуньи, но уж много
времени спустя установил, что в бурную ночь она явилась перед его сыном, и
также как и с Алешей, обманом, погрузила в его плоть страшный медальон, а
взамен взяла сны. Но если Алеша почти сразу же был найден, согрет в доме, и
рядом с ним Оля оказалась, то Мирослав в одиночестве, в зимнем, скованном
волшебством снежной колдунье лесу пережил какие-то страшные мученья, и когда
медальон холодом его сердце заполнял, то некому было остановить приступов
ярости. Наверняка он сопротивлялся - ведь приметили же у него несколько
седых прядей, но в конце концов все-таки не выдержал, сломался, и теперь
только и искал, какое бы зло совершить...
Надо ли говорить, как убивались домашние, как рыдала Солнышко - она
даже и есть не могла, и если бы не просьбы родных, то совсем бы в тень
извелась. прошел месяц. второй - вот весна свои объятья распахнула, только
вот не радовалась весне Солнышко, только все слезы лила, да часто на дорогу
выходила, вглядывалась - не возвращается ли братец.
Шептала Солнышко: