"Федор Шахмагонов, Евгений Зотов. Гость " - читать интересную книгу автора

серой лентой на тропку погреться на солнышке. Он лениво заскользил в траву.
Я ему дорогу из вежливости уступил. Пусть ползет!
Изменился лес. На полянке, где молодая поросль торчала, вытянулись
белоствольные березки, вымахали: макушки разглядеть захочешь - шапка с
головы свалится.
В лесу переговаривались дрозды, собрались в отлетные стайки. А вот и
зимородок. Здесь вода близко, и зимородок объявился среди деревьев. Редкая,
как говорил мне отец, птица.
Мостик через речку, прошумели под ногами не собранные скобами
бревнышки, поворот, и вот деревня.
Я остановился. Слезы душили меня.
Там, где стоял наш дом, заросла бурьяном груда битого кирпича, одичали
яблони, подобрались к ним молоденькие тонконогие березки.
Рядом дом, где жил когда-то Гришка Степанов. Дом новый. Строились на
пепелище. И в ряду все новые дома, только каменный дом, где раньше была
сельская лавка, остался прежним.
Трудно даже сообразить, в какой избе мне искать мою подружку Таню
Плошкину, ежели она вернулась из тех краев, куда и меня угнали.
Пошел по улице под развесистыми ветлами. Но время рабочее, никого на
улице нет. Постучался в дом, где раньше жил Тольман. Вышла ко мне незнакомая
женщина. Спросил, где живут Лебедевы, не слыхала ли она про Толю Лебедева.
Знает Лебедевых, как не знать, у них она дом купила. Старики уехали к сыну
Анатолию Дмитриевичу, он давно в Москве живет, но каждый год летом приезжает
на Вырку отдохнуть. И этим летом приезжал на собственной машине. На берегу
Оки ставил палатку, в палатке и жил.
Тут мне нечего было опасаться, признался, что родился я в этой деревне,
а после войны не случалось побывать. Разыскиваю, дескать, своих школьных
приятелей.
Хозяйка улыбнулась.
- Мы тут люди новые. Загляните к соседям. Бабка Прасковья всех тут
знает и помнит.
А чего же заглядывать? К нашему разговору бабка давно прислушивалась с
крылечка.
- Никак Сережка Плошкин заявился! - воскликнула она и, прихрамывая,
пошла мне навстречу.
Сейчас она бабка, а я помнил Прасковью Ивановну женщиной средних лет,
была чуть старше моей матери. Гришка Степанов ей племянником приходился.
- Я тебя сразу признала, на мать схож. Где пропадали. Ждали мы тут
вас...
- Мать в плену умерла, а я на Севере жил...
- Раскидала жизнь. На отца похоронная пришла в конце войны. А Танечка
не вернулась... Сказывали, померла там от голодной жизни... А вот про тебя
слыхом не слыхали. Гришка, мой племяш, генерал ноне. Командует где-то. Я
тебе адресок дам. Он про Толика тебе опишет, они друзья...
Спросил я и про Вальку Трусова.
- Ну, этот... Этот поболе других учинил. На всю страну футболист
известный! По радио часто поминали. Тоже где-то в Москве. Гришка все тебе
опишет.
Обратно я решил идти нижней дорогой, краем леса, мимо "провалов" и
берегом Оки через Гремучий колодец.