"Федор Шахмагонов, Евгений Зотов. Гость " - читать интересную книгу автора

Пообедать мы остановились на восемьдесят четвертом километре от Москвы,
в придорожной столовой.
Соколов подошел к буфетчице как к старой знакомой. Он передал ей
какой-то сверток, она расплылась в улыбке и горячо его поблагодарила.
Он подозвал меня и познакомил с буфетчицей.
- Просила меня, - объяснял он, - достать лекарство. Его трудно здесь
достать, а в Риге всегда есть. Будут тебя просить, тезка, постарайся за
меня.
Пообедали, вышли на площадку, где стояла наша машина. С площадки был
виден памятник. В дороге Соколов несколько раз упомянул, что мы будем
обедать "у Зои". Как я должен был истолковать его слова? "У Зои" - стало
быть, у какой-то знакомой Соколова. Вопросы задавать не стал. Когда он
знакомил меня с буфетчицей, он не назвал ее, я мог предположить, что она и
есть Зоя.
По площадке двигалась толпа пионеров. У вожатого через плечо был
перекинут на ремне магнитофон, в руке он держал микрофон для записи. Вожатый
вдруг направился к нам, пионеры мгновенно окружили нас.
Вожатый поздоровался и объявил:
- У нас, товарищи, экскурсия по местам боевой славы. Пионерский отряд
имени Зои Космодемьянской. Мы решили опросить здесь случайных прохожих, что
они думают о подвиге Зои. Скажите, вот вы, - он обратился к Соколову и ко
мне, - вы здешний или проездом? Я ответил, предчувствуя опасность, но еще не
догадываясь, с какой стороны она грянет.
- Из Рязани? - переспросил вожатый. - Очень интересно! Скажите,
Владимир Петрович, что вы думаете о подвиге Зои Космодемьянской?
С автоплощадки был очень хорошо виден памятник. В полный рост девушка в
телогрейке, с винтовкой за плечом. До меня вдруг дошло, что "обедать у Зои"
означало обедать в столовой возле памятника Зои Космодемьянской. Но это была
лишь догадка. У меня не было уверенности, что это ей памятник. А тем более я
не знал, в чем заключается ее подвиг. Я не мог сказать, что я ничего о ней
не знаю, - это сразу вызовет недоумение не только у пионеров, но и у
Соколова, а это мне грозит полным и немедленным разоблачением.
Микрофон смотрел мне в рот.
- Подвиг... - медленно выговорил я, изобразив на лице раздумье.
- Одну минутку! - перебил меня вожатый. - Мы уточним вопрос. Что вы
знаете о ее подвиге?
Холодный пот простегнул змейкой мне спину, острая боль пронизала мне
сердце. Но я не смел, не смел вдаваться в панику. А что делать? Ключи от
зажигания в кармане у Соколова. Выстрелить в него, выхватить ключи и,
пользуясь замешательством, в машину - и ходу до ближайшего леса. А лес
недалеко!
С трудом я выдавливал из себя ничего не значащие слова, которые были
для меня хотя бы короткой отсрочкой гибели.
- Подвиг - удел избранных... - мямлил я, - не умею я говорить.
Спасло меня вмешательство Соколова.
- По-моему, - включился он неожиданно, - это было в декабре сорок
первого года, перед Новым годом! Партизанский отряд перешел линию фронта,
чтобы уничтожить военные объекты перед нашим наступлением... Я так говорю?
Микрофон мгновенно отодвинулся от меня, теперь был нацелен на Соколова.
- Все так. Дальше?