"Ирвин Шоу. Богач, бедняк... Том 2" - читать интересную книгу автора

"конюшне". Том получал все же сатисфакцию за встречи с ним на тренировочном
ринге: он трахал его жену, и когда-нибудь обязательно расскажет об этом
Куэйлсу - пусть тогда попляшет.
Куэйлс танцевал на ринге, атакуя его и отступая, легко уходил от мощных
хуков Томаса, работая на толпу, позволял Томасу загонять его в угол, а когда
тот наносил ему серию ударов, лишь вертел головой из стороны в стороны, не
чувствуя никакой боли под шлемом, а публика визжала от восторга.
Спарринг-партнерам обычно не полагалось наносить травмы главным
участникам поединков, но сейчас шел последний раунд по тренировочной
программе, и Томас упрямо атаковал соперника, забыв о ждущем наказании,
чтобы нанести хотя бы один хороший удар и отправить этого негодяя на пол -
пусть посидит на своей вонючей заднице в своих броских штанах.
Куэйлс понял, что задумал Томас, и его привычная язвительная ухмылка
стала еще более высокомерной. Он ловко уходил от ударов, танцуя, приближался
к Томасу и, отпрыгивая назад, отбивал его удары в воздухе. Он даже не
вспотел, когда прозвучал гонг, а на его теле не было ни одного синяка, ни
одного кровоподтека, хотя Том изрядно молотил его, пытаясь достать, почти
целых две минуты.
После того как прозвучал гонг, Куэйлс сказал:
- Послушай, халявщик, ты должен мне заплатить за урок бокса.
- Надеюсь, что тебя отправят на тот свет в пятницу, ты, бездарность! -
огрызнулся Томас, перелез через канаты ринга, пошел в душевую, а Куэйлс
остался на ринге. Он попрыгал через скакалку, сделал несколько разминочных
упражнений, побоксировал с легкой "грушей". Этот негодяй никогда не уставал,
работал, как одержимый, и, вероятно, в конце концов все же станет чемпионом
страны в среднем весе с миллиончиком баксов в банке.
Возвращаясь из душевой, Томас заметил, что у него покраснела кожа на
лице, особенно на скулах, от ударов Куэйлса. А этот скот продолжал работать,
показушничал перед толпой своих болельщиков, ведя бой с тенью, а те в своих
нарядах паяцев то и дело восторженно вопили:
- Ах! Как здорово! Ого! Вот это да!
Шульц передал ему конверт с пятьюдесятью баксами за два проведенных
раунда, и он, быстро пройдя через восторженную толпу, вышел на освещенную
ярким солнцем улицу разомлевшего Лас-Вегаса. После театра с его
кондиционерами дневная жара казалась искусственно созданной, зловещей,
словно какой-то безумный ученый, желая разрушить весь город самым
безжалостным и бесчеловечным образом, поджаривал его на громадной
сковородке.
После тренировки страшно хотелось пить, и он, перейдя через раскаленную
улицу, вошел в один из крупных отелей. В холле было прохладно и темно.
Дорогие проститутки фланировали там, как обычно, а старушки играли у
автоматов. Проходя в бар, он заметил, что игра в кости и в рулетку шла
полным ходом. Похоже, что все в этом вонючем городе просто набиты деньгами.
Все, кроме него, Томаса. За последние две недели, играя в кости, он просадил
более пятисот долларов, почти все заработанные им здесь деньги.
Нащупав конверт с пятьюдесятью долларами в кармане, он вдруг
почувствовал непреодолимый позыв сыграть в кости. Он заказал пиво. Вес у
него сейчас был в норме, и Шульц не посмеет орать на него. В любом случае,
Шульцу теперь было на него наплевать, ведь в его "конюшне" появился
претендент на чемпионское звание в лице Куэйлса.