"Том Шарп. Дальний умысел (сатирический роман о литературе)" - читать интересную книгу автора

мужчины" перед лицом прошлого, осенявшего развалины их издательской
репутации. Панельные стены зала заседаний были обвешаны портретами
знаменитых покойников. Шелли среди них не было, миссис Гаскелл - тоже; их
замещали меньшие светила. В застекленных шкафах выстроились первоиздания, а
музейные витрины хранили писательские реликвии. Перья гусиные и перья
стальные, послужившие автору "Уэверли" (Вальтер Скотт), перочинные ножички,
чернильница, которую Троллоп будто бы забыл в поезде, песочница Саути и даже
кусочек промокашки, который, будучи поднесен зеркалу, обнаруживал, что
Генри Джеймс однажды, на удивление потомству, написал пошлое слово
"дорогая".
Посреди этого музея, за овальным столом орехового дерева, сидели,
соблюдая еженедельный обряд, директор издательства мистер Уилберфорс и
главный редактор мистер Тэйт. Они прихлебывали мадеру, грызли тминные
печеньица и неодобрительно поглядывали то на рукопись, лежавшую перед ними,
то на Джефри Коркадила. Трудно сказать, что им больше не нравилось - она
или он. Замшевый костюм в обтяжку и вышитая сорочка Джефри Коркадила были
совсем не к месту. Сэр Кларенс весьма бы не одобрил. Мистер Уилберфорс
подлил себе мадеры и покачал головой.
- Я категорически против,- сказал он.- По-моему, совершенно
несуразно и даже непредставимо, чтобы мы освятили своим именем, титуловали
бы, так сказать, публикацию этого... опуса.
- Вам что, книжка не понравилась?- спросил Джефри.
- Не по-нра-ви-лась? Да с моей стороны просто подвиг, что я ее
дочитал.
- Ну, на всех не угодишь.
- Нам никогда и не предлагали ничего подобного. Все-таки таки подумать
о собственной репутации...
- И о собственном превышении кредита,- сказал Джефри.- Говоря
напрямик, нам надо выбирать между репутацией и банкротством.
- Но зачем же такая, бывают и другие книги,- взмолился мистер Тэйт.-
Вы ее хоть прочли?
- А как же,- кивнул Джефри.- Я знаю, отец мой взял себе за правило
не читать никого после Мередита, но я...
- Ваш бедный отец,- с чувством сказал мистер Уилберфорс,- должно
быть, ворочается в гробу при одной мысли о...
- Да-да, именно в гробу, где к нему, надо полагать, скоро
присоединится так называемая героиня этого омерзительного романа,- добавил
мистер Тэйт.
Джефри поправил сбившийся локон.
- Помнится, папу кремировали, так что затруднительно ему будет
ворочаться, а ей - присоединяться,- небрежно заметил он. Мистер Уилберфорс
и мистер Тэйт стали торжественны, а Джефри вернул на лицо дружелюбную
улыбку.- Итак, насколько я понял, ваши возражения сводятся к тому, что в
романе описана любовная связь семнадцатилетнего юноши и восьмидесятилетней
женщины?
- Да,- сказал мистер Уилберфорс громче обычного.- Хотя как тут можно
говорить о ЛЮБОВНОЙ связи?..
- Ну, сексуальные отношения. Что спорить о словах?
- Нет-нет, не в словах дело,- сказал мистер Тэйт.- И даже не в
отношениях. Это бы все еще ничего. Где об отношениях, там пусть, куда ни