"Вячеслав Шапошников. К земле неведомой: повесть о Михаиле Брусневе " - читать интересную книгу автора

толклись в базарной толчее, без всякой цели. В глазах у всех у них было
одно: когда же начнется совсем другая торговля, в которой они сами будут
товаром, когда же появятся их покупщики, покупщики совсем иного рода...
Наемки еще по было. По заведенному обыкновению начиналась она после
обеда, после того, как схлынет базарная суета. К этой поре, истомленные
ожиданием, рабочие становятся уступчивей.
Из Сторожевой на базаре и впрямь никого не оказалось. Потолкавшись в
толпе, Михаил отправился в войсковое управление. Сквозь базарный гомон
услышал вдруг: за городской окраиной, в луговой стороне, занимался другой
шум... Слышны были громкие воинские команды, доносило оттуда рассыпающийся,
дробящийся топот коней, слаженный, ухающий топот марширующих солдат...

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

На базарную площадь из войскового управления Михаил вышел, когда было
уже далеко за полдень. Сначала долго пришлось протомиться в приемной
управления в ожидании здешнего казачьего атамана, с утра уехавшего к месту
войскового смотра, затем атаман все-таки появился в управлении, однако еще
целый час пришлось ожидать приглашения к нему в кабинет - для беседы, затем
была сама беседа... Атаман явно был оживлен после своего визита к прибывшему
в Баталпашинск большому войсковому начальству, он, уже и в присутствии
Михаила, с явным удовольствием продолжал делиться со своим помощником
впечатлениями от этого визита. Наконец обратил внимание на посетителя...
Михаил заранее готовил себя к длинному начальственно-наставительному
внушению, к самому резкому и грубому, в духе казачьей прямоты, порицанию,
однако ничего подобного услышать не пришлось. Даже улыбка не покинула
холеного, красивого лица атамана, когда тот заговорил с ним. Начал с
расспросов о столице, о столичных новостях, сообщив, между прочим, о том,
что некогда служил в Петербурге, в гвардейском полку, "считался даже, так
сказать, украшением правого фланга полка!..". Затем перешел к делу, ради
которого Михаил и оказался в его кабинете. Закатил такую тираду, что аж
задохнулся слегка, добравшись до ее конца. Мол, он весьма рад исполнить
столь непривычную для него миссию, которая самим фактом своим
свидетельствует, однако, что попечением и милостию войскового начальства
кубанское казачество, пусть и в отдельных пока случаях, начинает достигать
высот просвещенности; мол, он надеется, "что в лице сына казачьего офицера и
личного дворянина Ивана Филипповича Бруснева, человека достойнейшего во всех
отношениях, отечество найдет и своего надежного и верного сына...".
Ни намека на участие этого самого "сына" в студенческих сходках и
волнениях, на казенном языке именуемых "беспорядками", ни намека на то
обстоятельство, из-за которого диплом этому самому "сыну" вручал не директор
института, а он сам - местный войсковой атаман...
"М-да... Прогресс!.." - Михаил усмехнулся, оглядев раскинувшуюся перед
ним площадь.
Базарный люд уже почти весь разошелся и разъехался. Остались тут лишь
те, кому деться было некуда, - все еще ожидавшие своих покупщиков пришлые
работники.
Настоящих покупщиков-приказчиков от крупных экономии, рассеянных но
округе, нанимающих в страдную пору до сотни и более работников сразу,
видимо, все еще не было. Ожидавших их тут, на площади, не убыло...