"Жан-Мишель Шарлье, Жан Марсилли. Преступный синдикат " - читать интересную книгу автора

пяти сотен литров спиртного в сутки. Литр алкоголя обходился не дороже
десяти центов только потому, что людей, которым вменялось в обязанность
постоянно находиться при аппаратах, мафиози набирали из итальянских
иммигрантов, только что прибывших в Соединенные Штаты. Они выполняли эту
работу за мизерную плату, не зная, что нарушают законы страны,
предоставившей им убежище. Но этот же литр, производство которого обходилось
почти даром, можно было продать за восемь, а то и за десять долларов.
Это кустарное производство на самом деле казалось смешным. Более
предприимчивые бутлегеры зло подсмеивались над мафией. Мальчишки "Малой
Италии" даже сочинили считалочку: "Чтобы денежки водились, надо гнать вино
из гнили. Мать на кухне склянки моет, разливает в них помои. Шляпа старая,
отец, сам напьется под конец. Тот, кто выпьет весь флакон, выбывает тут же
вон".
- Все это пустяки. Они просто чудаки, эти стариканы с усами, похожими
на руль велосипеда, - повторял Костелло.
Но это не соответствовало действительному положению дел. Фрэнк Айяле
вновь и вновь предупреждал об опасности, но никто не обращал на это
внимания. Он, однако, знал, о чем говорил. Престарелые главари мафии
убедились в необходимости модернизировать свою деятельность. Они начали
понимать, что мимо них проплывают огромные деньги, в то время как другие
преступные организации возникают и успешно действуют вне сферы их влияния.
Было решено принять необходимые меры, чтобы все поставить на свои места и
восстановить свою власть.
Главами крупных семей нью-йоркской мафии были Чиро Терранова, старый
Пиноккио (Бык), его друг Джузеппе Массериа, он же Джо Босс, Сальваторе
Маранзано, Иль Дотторе и хитрый Фрэнк Айяле, который готов был от них
отделиться, почуяв возможности "молодых волков", хотя и не торопился открыто
демонстрировать это.
Неуклюжие, с огромными животами - свидетельством чрезмерного
злоупотребления макаронными изделиями, свининой, пирожными, - на которых
красовались золотые цепочки с часами, завещанными родоначальником рода
старшему из наследников, доны напоминали людей прошлого века. Одетые во все
черное, эти святые отцы преступности очень гордились длинными черными усами,
придававшими мужественность их лицам, на которых лежала печать поразительной
самонадеянности. Из своей родной Сицилии они привезли с собой единственный
груз - груз традиций. Ни от одной из них они не могли бы отказаться даже за
все золото Америки. Отживающие свой век, со смешными причудами, они этим
вызывали еще большее раздражение молодых сицилийских хищников, таких, как
Луканиа и некоторые другие. Наиболее честолюбивым было но по себе от их
непреклонности, жестокости, верности традициям мафии. Надо было ждать их
исчезновения или спровоцировать его.
Древний обычай требовал почитать старших, и Луканиа не решился нарушить
его, открыто выступив против главарей мафии. Это было его ошибкой: надо было
нападать, а не додать, когда мафия нападет сама.
В то же время Чарли Луканиа, в высшей степени осторожный и
недоверчивый, оказался перед довольно сложной проблемой. Дела шли
превосходно: в 1923 году благодаря высокому качеству реализуемого спиртного
образовалась исключительная клиентура из завсегдатаев самых шикарных,
дорогих ночных кабаков, огромных нью-йоркских отелей, и оборот "Банды
четырех" достиг двенадцати миллионов долларов. Огромная роль в этом