"Алейхем Шолом. С ярмарки (с предисловиями автора и критиков)" - читать интересную книгу автора

"На подсвечниках"

У Нохума Вевикова, отца героя этого повествования, было два брата:
Пиня Вевиков и Нисл Вевиков - тот самый, о котором упоминалось выше. И
замечательно, что каждый из братьев был особого склада и ни капли не по-
ходил на другого. Старший - Нохум Вевиков - объединял в себе, как мы уже
знаем, хасида и ревнителя просвещения, философа и молельщика, знатока
талмуда и острослова. Характером он обладал тихим, замкнутым и несколько
мрачным. Другой - Пиня Вевиков - отличался благочестием и носил длинней-
ший талескотн.* Это был красавец мужчина, с красивой бородой и смеющими-
ся глазами. По натуре он был очень живой, общительный, во всяком деле
советчик; славился он еще и как мастер по части обрезания - не из-за де-
нег, боже упаси! - а просто из любви к богоугодному делу. Одним словом,
это был шумный человек, вечно занятый чужими делами, спорами, конфликта-
ми, третейскими судами, тяжбами вдов, сирот и просто бедняков. А обязан-
ности старосты в синагоге, в молельне, в погребальном братстве, в об-
ществах любителей мишны и псалмов! Все эти дела были ему, пожалуй, доро-
же собственной удачи на базаре или на ярмарке. Ему уже не раз приходи-
лось расплачиваться за них. Но если это угодно богу, - ничего не попи-
шешь! Ведь чем сильней страдаешь, тем выше заслуга перед создателем, и
жаловаться тут не приходится, иначе заслуга не в заслугу.
Припоминается, например, такая история. Как-то должны были состояться
торги на откуп почты. Конкуренты предложили будущему содержателю почты
поделить между ними известную сумму, для того чтобы они не сорвали ему
дела: они не будут набивать цену, и он не потерпит убытка. Но ведь кон-
курентам доверять нельзя, поэтому деньги решили передать в надежные ру-
ки. А кто надежнее Пини Вевикова? Оставили у него деньги и отправились
на торги. Но тот, кто оставил этот залог, подстроил штуку: он сделал
вид, будто вовсе отказывается от торгов, забрал деньги и показал всем
кукиш. Конкуренты, конечно, донесли куда следует. И тогда взялись снача-
ла за того, кто дал деньги, а затем и за второго, который принял их на
хранение: "Простите, уважаемый, что за история у вас произошла?" И бед-
ный Пиня Вевиков рассказал все, как было. Его судили за обман "казны", и
счастье еще, что он не попал в тюрьму, а отделался денежным штрафом.
Вы думаете, что это проучило его? Ошибаетесь.. Чужие заботы-все, что
пахнет общиной и благом для ближнего, - так и остались для него важнее
собственных дел. О том, что он готов бросить базар или ярмарку, чтобы
поспеть к обряду обрезания, и говорить нe приходится, недаром ведь он
считался мастером этого дела. А выдать замуж убогую сироту и плясать всю
ночь с ее бедными родственниками,-это ведь наверняка доброе дело, кото-
рое не так уж часто попадается.
Заговорив о танцах, трудно удержаться и не выразить изумления по по-
воду его таланта. Откуда взялось у такого богобоязненного еврея умение
танцевать? Где он учился этому? Кто мог в те времена научить его ис-
кусству танца? Ему ничего не стоило сплясать "русского", "казачка", "ха-
сида".
- Тише! Пиня Вевиков будет танцевать "хасида".
- Расступись, люди! Реб Пиня Вевиков спляшет "казачка".
Или:
- Женщины, в сторону! Пиня Вевиков покажет нам "русскую"!