"Варлам Шаламов. Переписка с Солженицыным А.И." - читать интересную книгу автора

мало, а если и есть - на "конвойных" дорожных командировках. Такие
командировки существуют (как средство устрашения остальных дорожников) на
тех участках, где "фронт пошире", в особых штрафных зонах, где состав
постоянно менялся. Остальные дорожники "расконвоированы". Вот в этом-то
управлении где-то около Аркагалы и работал сколько-то лет Алдан-Семенов.
Он - 1) расконвоированный, 2) к работе на золоте он не имеет ни малейшего
отношения.
Кроме Дорожного управления на Колыме существует Угольное управление
(Дальстройуголь), где на отдельных шахтах в разных местах Колымы живут и
работают люди опять-таки по-своему, по-угольному, а не по-"золотому".
Неизмеримо легче золотого. Есть речное управление - обслуга пароходства на
Колыме и Индигирке. Там был вообще рай. Есть геологоразведочные управления
(так называемые ГРУ), где только живут многочисленные расконвоированные с
"сухим пайком". Там общение в/н в/н и з/к з/к гораздо теснее, чем на золоте,
ибо в глухих разведочных закоулках иногда, когда нет наблюдающего
стукаческого ока и власти центральных инструкций - люди и остаются людьми.
Есть управление "второго металла", оловянный рудник касситерита
(Бутугычаг, Валькумей), руды, которую все зовут "костерит". Есть управления
секретные, где заключенные получают зачеты семь дней за день. Это относится
к урану, к танталу, к вольфраму. Заключенных на этих предприятиях мало: тут
действуют контингенты "В", "Г", "Д" и так далее.
Есть управления совхозов, где заключенные живут дольше, какими бы
слабыми они туда ни попали, - там, как и в Мариинских лагерях, всегда
находится что-то такое, что можно есть - зерна пшеницы, свекла, картофель,
капуста. Попадающие туда считают (и справедливо) себя счастливыми, в
управления совхозов входят и большие рыбалки на всем Охотском побережье.
Попасть туда - достаточно, чтобы жить, а не умереть. Вот генерал
Горбатов[37] на такую спасительную рыбалку и попал после больницы на 23
километре Магаданской трассы, той самой больницы, в которой я - через шесть
лет после того, как там побывал инвалид Горбатов - кончил фельдшерские
курсы, спасшие мне жизнь.
Я был и на Оле (где работал Горбатов) уже в/н фельдшером в 1952 году,
но моя анкета не подошла для "национального района" (тоже особая жизнь на
Колыме - у эвенков, юкагиров, якутов, чукчей - где своя, но очень особенная
советская власть, не входящая в руки Дальстроя). Заключенные там тоже есть -
единицами, случайностью занесенные.
Есть управление автохозяйства, очень большое, со своими мастерскими,
автобазами не меньше тысячи машин, работающих день и ночь, зиму и лето.
Заключенных там очень много. И шофера и автослесари и т. д. Но все это
конечно - не золото.
Есть управления подсобными предприятиями - всевозможными мастерскими
"пошива", отнюдь не "индпошива". - Если для высадки в Нормандии требовалось
астрономическое количество солдатских пуговиц, для чего пришлось создавать в
Англии большую организацию, - то сколько надо рабочих, чтобы шить
беспрерывно (а главное, беспрерывно чинить) известные лагерные "бурки" из
старых брюк и телогреек.
Есть заводы ремонтные, которые давно перестали и быть ремонтными, а
стали механическими, строящими станки (чтоб освободить Колыму от "импортной"
зависимости в виде машин с "материка").
Есть заводы по производству аммонита, электролампочек и т. д., и т. д.