"Михаил Шалаев. Владыка вод" - читать интересную книгу автораСмел скучал в одиночестве. Вот он и стал гулять по городу, и занятие это
очень ему понравилось. К молодости своей Смел быстро привык, но волшебная сила клокотала в жилах и требовала выхода. Он весело цеплялся с лавочниками и торговками, задирал молодых девиц (у тех в ответ начинали блестеть глаза), а на ярмарке поспорил с сумрачным пожилым могулом, что усидит на его быке, пока крутится пущенный с веревочки волчок. Могул оказался большим мастером запускать волчок, однако Смел верхом на ревущем и брыкающемся звере цеплялся за что попало, благополучно скатился кубарем в последний момент - и выиграл десять монет. Отпраздновав победу двумя кружками ячменной браги, он пошел поглядеть порт, заплутал там немного и набрел на Последыша. Сначала Смел услышал всхлип и остановился: река плеснула? Двинулся было дальше, но звук повторился. Тогда Смел заглянул в узкий проход между грузами, приготовленными к отправке, и увидел мальчишку лет тринадцати, сидящего на черной коряжине у самого берега. Мальчишка сопел, всхлипывал и со злостью вытирал со скул слезы сбитым до крови кулаком. В детстве Смел и сам был не дурак подраться (да и потом), но даже если бывал бит, никогда не переживал так сильно. Видно, крепко досталось, - пожалел он мальчишку. Смел неслышно подошел сзади и положил руку на его угловатое плечо. Тот обернулся резко и угрожающе, но как увидел Смела - сник и безразлично отвернулся. Никого сейчас не надо было Последышу. И этот смуглый - пусть катится. Пусть катится, хотя ясно, что это чужой, а значит, никому не расскажет про увиденные слезы, ничего не знает про подначки, про шапку прадеда, про драки - но все равно, пусть катится. Тот, однако, не покатился, а напротив, присел рядом на корточки и дерутся". Последыш опять всхлипнул и вдруг вскипел: "Это разве драка - когда четверо на одного?" - "О-хо... Так нечестно. И за что ж тебя?" Последыш насупился: "Дразнятся..." Смел подумал, что быть молодым вовсе не так хорошо, как это кажется из старости. Он потрепал мальчишку по голове и предложил: "А ты расскажи..." Странный он был какой-то, этот смуглый. Другого Последыш послал бы, конечно, на китулин рог, чтоб не совался, где не просят. А этот странный был. Наверно, потому что чужой. И рассказал ему Последыш, шмыгая носом и сбиваясь, как играли они в звон на пустыре за пороховым сараем, где ходить не разрешается. Смуглый покивал и спросил, какая такая шапка. Пришлось объяснить, что прадед у Последыша - фельдмаршал, и ему, прадеду то есть, положена по форме голубая волчья шапка - одна на все Поречье. "А почему три головы?" Последыш пожал плечами: если б знать! Смуглый задумался. "Сколько лет твоему прадеду?" - "Не знаю... Больше ста, наверно". Смуглый замолчал, а Последыш шмыгнул носом, потрогал на всякий случай - не кровь ли? - и стал кидать в воду камешки, пугая мальков. Наконец Смел спросил мальчишку, не знает ли он в городе стариков - самых старых стариков - кроме прадеда. Ну, Огарок, - стал вспоминать Последыш, - тюремный сторож, пьяница (Смел кивнул), есть еще один старый сержант, есть при дворце лекарь... Но они, кажется, моложе прадеда. Смел помотал головой - все не то. Последыш безразлично пожал плечами и отвернулся. Мол, не нравится - не бери. Обида, скрутившая душу тугим, до слез, жгутом, стала уже отпускать, забываться - и разговор становился ненужным. Но тут Последыш вдруг вспомнил: Мусорщик! Кто такой... Ну, есть |
|
|