"Борис Шахов. Черная шаль с красными цветами " - читать интересную книгу автора

- Ему надо выбираться в Россию. Чтоб незаметно. Досюда я его привел,
раз уж так вышло. А как дальше - не знаю. Тебя хотел спросить.
- Во-во, у меня только и забот, что твоих политиков из лесу за ручку
выводить...
Отец надолго замолчал. Скоблил куском стекла рукоятку грабелек,
раздумывал. Федя терпеливо ждал, упершись руками в кадку.
- Летом, не знамши дорогу, куда выберется?- спросил отец.- Ежели сейчас
его выводить, то провожать надо аж до самого Кыръядина... не менее того. Как
думаешь?
- Я не знаю, батя,- отозвался Федор.
- Не знаю,- смешно выпячивая нижнюю губу, передразнил отец.- Думал бы
головой, а не задним местом, может, знал бы.
Снова зашаркал стеклышком. И снова заговорил: - До Иванова дня надо
расчистить новый луг. Это, Федя, кровь из носу - а надо. Есть в устье Черью
пойма, между Ижмой и протоком Черыо... Там хороший стог можно поставить, а
то и два. Ловушки нужно пообновить новые наладить, никто за нас это не
сделает, сам знаешь. Если все лето по Ижме кататься, зимой животы подведёт,
ноги протянем. Два лета в году не бывает..
Это отец уже не сердился, не выговаривал, а просто размышлял вслух, для
Феди, и заботами делился, и объяснял как им вдвоем так поступить, чтобы и
семья не страдала, не сидела потом голодом, и чтоб человеку помочь, раз уж
так вышло, что от их, от Тулановых, воли человек зависит.
Федя понимал: нельзя в их суровой парме-тайге жить бездумно. Всякий
день в году несет свой груз забот, житейских и сезонных, сегодня не
сделаешь- потом горючими слезами заплачешь, да. Есть заботы, которые можно
наверстать. Есть и такие, которые минуты не ждут. Сенокос, к примеру. Не
накоси вдосталь сена скотине - чем станешь кормить? А скотина голодная - и
сам зубы на полку положишь...
- Батя, а если... это самое... Если прямо с устья Черью меня отпустить?
Пока луг расчищаем, пусть Илья с нами живет, да и поможет, руки-то есть,
рабочий он человек. А как расчистим, так мы с ним вверх и пойдём, пока вода
позволит. Если до конца не сможем подняться, оставлю лодку у верхней
избушки, а оттуда напрямую выйдем на Переволок. С Переволока до Кыръядина
опять же на своей лодке спустимся. А оттуда уж он сам на Чердынь выйдет, не
маленький. Туда-обратно дня за четыре обернусь. А если у бабушки не
задержусь, то и за три успею. А?- Федя с надеждой смотрел на отца. Он все
продумал заранее, но нельзя было сразу, пока отец не остыл, выходить со
своим предложением. Сгоряча отец мог и отвергнуть, а потом самолюбие не
позволило бы ему согласиться.
Очень Феде хотелось, чтобы отец кивнул: все вроде толково придумано,
только одобрить. А уж он постарается, не задержит. Дел-то по дому до зимы
ого сколько.
- Как же... Двести тридцать верст он в три дня проскочит... По Ижме да
Ухте так неделю гулял. Я-то, дурак, отпустил,- ворчал отец и на сына, и на
себя самого.
- Там кое-где можно срезать, прямиком через леса не столь много
выйдет,- заметил Федя.
- Да уж придется так и сделать,- сказал отец после долгого раздумья.-
Не оставлять же его здесь. И потом, слышал я стороной, есть и в наших краях
такие - по-ли-тики. Говорят, неплохие люди. Может, и твой - хороший, бог ему