"Карен Георгиевич Шахназаров. Курьер " - читать интересную книгу автора

спрашиваю теперь: что это такое?
Олег Николаевич обвел общество вопросительным взглядом. Семен Петрович
подошел к нему и дружески взял под локоть.
- Успокойся, Олег, - проговорил он. - Я думаю, ты преувеличиваешь. Я же
знаю твоего сына, отличный парень. Ты слишком строг к нему.
- Брось ты, Семен! - махнул рукой Олег Николаевич. - Я хочу одного -
мне надо знать, что он хочет. Я хочу знать, кого я вырастил. Я на это имею
право. Пусть он скажет мне: "Ты старый выживший из ума осел. Ты прожил
неправильную жизнь. Я буду жить по-другому". Пусть так скажет - я пойму.
Пусть совсем уходит из дома. Но он молчит! Пользуется всем и молчит!..
Это возрастное, - сказала пожилая дама. - Мы с мужем тоже пережили
нечто подобное. Знаете, этот момент возмужания у мальчиков, я даже не имею в
виду физиологические аспекты, протекает очень болезненно. Наш сын тоже был
замкнутым и нелюдимым. А теперь окончил институт, поступил в аспирантуру.
Стал активен, деловит, и сейчас его направили на шестимесячную стажировку в
Италию, откуда он пишет нам трогательные и нежные письма.
В тоне пожилой дамы прозвучало нескрываемое чувство гордости и
превосходства. Олег Николаевич даже как-то сник после ее слов, а Семен
Петрович, почуяв возможность переменить тему вечера, провозгласил тост: "За
молодежь". Все с удовольствием выпили по этому поводу, и Олег Николаевич
тоже выпил и слегка пошатнулся. Мария Викторовна пригласила его присесть, но
он отказался. А Семен Петрович между тем объявил:
- Товарищи, я надеюсь, вы простите мой отцовский эгоизм, если я сейчас
попрошу свою дочь что-нибудь спеть для нас?
- Прекрасно, - томно проговорила Анна Васильевна.
- Па-апросим, - вкрадчиво захлопал в ладоши коренастый.
- Отлично, - решил Семен Петрович и повернулся к Кате. - Катюша,
давай-ка "Соловья" алябьевского... Она, знаете ли, прекрасно поет
"Соловья"! - пояснил он, не замечая угрюмого взгляда, которым наградила его
Катя.
В этот момент Олег Николаевич оттолкнулся плечами от стены,
прислонившись к которой он стоял, нетвердой походкой пересек комнату и
остановился передо мной.
- Вот вы, молодой человек, можете мне сказать, что вы хотите? О чем вы,
так сказать, мечтаете? - громко спросил он.
Я, не ожидавший такого поворота, растерялся.
- Что такое? Что такое? - мигом подскочил к нам Семен Петрович. Он был
явно раздосадован. - Перестань, Олег.
- Но почему, Семен? - удивился Олег Николаевич. - Я просто хотел
узнать, о чем мечтает этот молодой человек. В конце концов, если он не
захочет ответить, это его право.
- Это уже становится забавным, - проговорила пожилая дама. - У нас
сегодня просто какой-то социологический вечер получается.
- Ты задал безусловно важный и интересный вопрос, Олег, - сказал Семен
Петрович. - Однако он требует гораздо более серьезной обстановки. Поэтому я
предлагаю отложить его сейчас...
- Действительно не стоит, Олег, - пробормотал коренастый мужчина. -
Пусть лучше Катя споет "Соловья".
- Я хочу сказать, - вдруг громко произнесла Катя. Все замолчали и
взглянули на нее. Катя поднялась с дивана, нервно теребя пальцами пояс