"Федор Шахмагонов. Кого же предал рязанский князь Олег? (Князь Олег Рязанский) " - читать интересную книгу автора

могло быть принято решение, подослать Мамаю своего агента, раз уж тот будет
его искать; роль эту и пришлось сыграть князю Олегу, Мамай же лишь угодил в
сети, которые сам же пытался расставить.
Но и подобная идея - всего лишь предположение, исходящее из того, что
очень уж хорошо знали в Москве своих противников.
А знали действительно хорошо.
Настолько хорошо, что, изучая историю похода русских войск к Куликовому
полю, поражаешься: как же все глубоко продумано! От организации марша с
созданием комендантской службы на переправах (впервые в истории военного
искусства) до выбора места и времени столкновения с Мамаем.
Ведь именно на Куликово поле хотели прийти - и пришли. И характер
Ягайлы учитывали, зная его ленивый и трусоватый нрав, догадывались: не
полезет Ягайло в бой, цель его похода - грабеж русских земель, а не
рискованная схватка с войском князя московского.
И даже то, что татары прорвутся на левом фланге, предполагали, и
Непрядву оставили за спиной, чтоб в нее же прорвавшихся врагов сбросить. И
сбросили же. Будто по карте все в Москве рассчитали.
Ни одной мелочи, ни одной случайности, все расписано, учтено.
Но быть справедливыми так уж быть справедливыми. Кратчайший путь из
Коломны на Куликово поле лежал через Рязань. Димитрий не пошел на Рязань, но
оттого ли, что Олег был его тайным союзником?
Дружина Олегова не представляла опасности для Димитрия, но марш-бросок
на Рязань мог заставить Олега податься в объятия Мамая. Есть и еще одна
причина, заставившая русских двинуться из Коломны долиной Оки. Когда русская
рать 30 августа форсировала Оку, она находилась от места будущего сражения в
125 километрах.
Ягайло и Олег - примерно в 115 - на равном удалении от Димитрия. Ближе
всех находился к Куликову полю Мамай. Решив разгромить в первую очередь
самого сильного противника, московский князь не мог не предусмотреть
возможности того, чтоб его действия разобщили Мамая и Ягайлу и не дали
возможности им соединиться.
Не сомневаюсь, что, узнав о маршруте войск Димитрия, Ягайло оказался
перед фактом возможного столкновения с ним лицом к лицу. Это-то и заставило
его действовать выжидательно, что оказалось на руку московскому князю и
полностью деморализовало Ягайлу. А за свой левый фланг Димитрий мог не
опасаться: не Олеговой дружине было сейчас с ним тягаться.
Но если вернуться к традиционной точке зрения на не-доброчтимого Олега,
чтоб понять, почему он в сентябре 1380 года отсиживался в
Переславле-Рязанском, то, поняв, нельзя не простить. Хотя силы Олега были
скудны, трусом он не был; отчего ж беспокойный князь оцепенел вдруг в
странном бездействии?
Как уже было сказано, прозрел Олег: на Мамая рать движется общерусская.
И не разорение несет она рязанской земле, но достоинство. Не тогда ли и стал
князь Олег пособником Димитрия, когда защемило его душу величием
общерусского подвига? И в этом-то и заключалась замечательная нравственная
победа стойкого князя Димитрия и мудрого чернеца Сергия, в этом глубина их
стратегического политического расчета.
Вспомним-ка Гоголя: "Но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть
весь извалялся он в саже и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица
русского чувства. И проснется оно когда-нибудь, и ударится он... об полы