"Федор Шахмагонов. Ликуя и скорбя " - читать интересную книгу автора

равно хану и джихангиру. Чингисхан делил добычу между эмирами, нойонами и
воинами лишь в различной доле, но в доле были все. В мирное время такое
подчинение сковывало руки эмирам. В мирное время эмиры не желали делить
пастбища с рядовыми воинами и, пользуясь силой, отнимали у воинов земли.
Ханская власть, военная власть, им мешала.
Чувствуя, что власть его становится призрачной, Джанибек не мог найти
причин, что порождали эту призрачность, угадал лишь одно, что нужен большой
поход, который бы возвеличил его имя. Этим он надеялся покончить с
призрачностью власти, не понимая, что потеря власти - явление необратимое.
Когда сын Чингисхана Джучи взял себе свой улус, другой сын Чингисхана
по имени Хулагу взял себе земли на юге от Аральского и Каспийского морей.
Первые ханы, что пришли после смерти Джучи, жили в мире с сыновьями Хулагу,
к осени уходили на кочевья к Тевризу в благословенные края, где мороз не
трогал траву до декабря, а весной, когда по Волге еще плыли льдины,
расцветали сады. Первым поднял руку на улус Хулагу хан Верке, но военная
удача не подчинила хулагидов Большой Орде. С той поры многие ханы думали о
походе на богатый Тевриз, да камнем всегда висела за спиной Русь, боялись
уходить всей Ордой, а вдруг на Руси опять подымутся города, как уже
поднимались при хане Бату.
Ныне Русь поразила язва, города опустели, люди мрут, как мухи от
мороза. Князь Симеон умер, и ныне нет опасного князя на Руси. Князь
суздальский Константин принес богатые дары, хочет стать на великое княжение
во Владимире. Дары приняли, а с ярлыком не спешили. Не надо в один кулак
сжимать Владимир и Суздаль да Москву к ним. Ныне, если идти на Тевриз, не
нужен на Руси князь баскак, пусть княжит во Владимире тихий и робкий князь
Иван.
Вынашивая замысел похода на Тевриз, хан Джани-бек приветливо встретил
князя Ивана, отдал ему ярлык на великое владимирское княжение, видя в этом
исполнение устоявшегося в Орде обычая предпочитать слабого сильному,
помогать слабому русскому князю против сильного. Не ведал, что, отдавая
ярлык московскому князю, отдавал и власть Орды над Русью. Да где же это было
увидеть, что Русь, изъязвленная, зарастающая лесом и лебедой, Русь, много
раз сожженная и ограбленная, тихо поспешает к встрече на поле брани,
гибельном для Орды.
Соглядатаи доносили хану Джанибеку, что Русь отстраивается. Пусть!
После похода на Тевриз настанет час сходить ратью на русов. Пусть
нагуляют шерсть, будет что стричь.

9

Боброку довелось на своем веку повидать немало крепостей, и больших и
малых. На волынской земле почти все большие крепости были срыты по приказу
из Орды, но как ни срывали, а грозные от них останки подсказывали
воображению, что это были неприступные гнезда для мужественных сердцем.
Видел Боброк славный город Кременец. Не дался Кременец Батыю, когда он шел
на венгерского короля Белу, не дался и срыть себя. Остался стоять на высокой
обрывистой скале. Видел витязь Холм, Луцк, италийские крепости, не
поврежденные Батыем и беспощадными ратями, крепости фландрских городов,
литовские замки и затесанные голые стены замков ливонских баронов. Могучи и
внушительны показались Боброку стены Пскова и Новгорода. А вот столицу Орды