"Георгий Шах. Берегись, Наварра! (Авт.сб. "И деревья, как всадники...")" - читать интересную книгу автора

площади и был убежден, что мне удастся, перехитрив тамошнюю публику,
добраться до своего хронолета, припрятанного в лесочке у монастыря
бенедиктинцев. Риск, безусловно, был, и немалый, у меня в памяти были живы
все ваши предписания, Гринвуд. Но я счел, что неизмеримое превосходство в
технических знаниях, не говоря уж о владении самыми современными методами
гипноза, дает мне известное преимущество перед людьми XVII века.
- Положим, Монтень... - начал было Лефер, но Ольсен не дал ему
договорить:
- При чем тут Монтень, речь ведь идет не о светилах разума, а о
напичканных предрассудками невежественных солдафонах средневековья с их
куриными мозгами. Впрочем, и Монтень, оставаясь, как всякий гений,
эталоном мудрости на все времена, выглядел бы темным дикарем по сравнению
с нашими детишками, которые получают в готовом для потребления виде всю
сумму информации, накопленной человечеством. Короче, риск риском, но в тот
момент меня ничто не могло бы остановить.
Все перевели дух, и даже скептик Кирога взглянул на своего бедового
товарища с долей восхищения.
Ольсен улыбнулся.
- Однако мне пришла в голову мысль, что, прежде чем всходить на
Голгофу, стоит расспросить какого-нибудь местного жителя. Побродив по
городу, я присмотрелся к пожилому, толстенькому, прилично одетому человеку
с добродушной, улыбчивой физиономией. Он степенно прохаживался у небольшой
лавчонки, в окнах которой были выставлены для обозрения банки и склянки
всевозможных размеров с этикетками на латыни. Словом, он смахивал на
служителя Эскулапа, ожидающего клиентов.
"Позвольте спросить вас кое о чем, милейший", - обратился я к нему.
"К вашим услугам, сударь, - ответил он с готовностью. - Аптекарь
Баланже".
"Весьма польщен. Вопрос у меня довольно деликатный".
"Не стесняйтесь, по роду своих занятий я привык исполнять поручения
тонкого свойства. Сама герцогиня де Майен доверяла мне свои секреты. И
могу похвастать, что по части лечения травами вы не найдете лучшего
знатока во всей округе".
"А ядами?" - зачем-то вдруг брякнул я.
Его глаза сразу приняли настороженное выражение.
"Оставим это, - поспешил я исправить свою ошибку, - скажите, какое
сегодня число?"
"Как, - воскликнул он недоверчиво, - это и есть ваш деликатный вопрос?"
"Разумеется, нет, я просто хотел узнать, не ожидали ли парижане сегодня
некоего важного события?"
"Важное событие? Как же, как же... вы, должно быть, имеете в виду
коронацию ее величества в качестве регентши при малолетнем дофине. Она
состоялась вчера, и, скажу я вам, это было зрелище! - Баланже завел глаза,
призывая в свидетели небеса. - Король поступил, как всегда, очень мудро,
обеспечив преемственность власти на время своего отсутствия и освятив тем
самым право юного Людовика на престол. Я полагаю..."
"Постойте, - прервал я политические разглагольствования аптекаря, -
речь ведь идет о событии не вчерашнего, сегодняшнего дня".
"Ах, да. Ну что ж, нет ничего проще. Сегодня, 14 мая, состоялся выезд
доброго короля Генриха IV. Ранним утром графиня Шартр разрешилась от