"Тим Северин. Последний Конунг ("Викинг" #3) " - читать интересную книгу автора

Святому благоверному господину моему аббату Геральдусу, покорствуя воле
твоей, отсылаю сию третью, остатнюю, часть писаний лжемонаха того,
Тангбранда. В несчастливый же день обнаружил я в нашем книгохранилище те
еще, первые, пергаменты! Да простится мне грех - любопытство и нетерпение,
соблазнившие глаза мои на прочтение оных.
А и в сих листах мне открылись лжесвидетельства, преискусно в сию
повесть впряденные соблазнения ради легковерных читателей. Ибо змий сей,
пригревшийся на груди у нас, клевету возводит и на братии наших во Христе,
обвиняя в низости и нечестивости, и в бесстыдстве своем похваляет
святотатцев и разбойников. А и пуще того - средь схизматиков Востока
пребывая, не способен он обуздать свое жало змеиное.
Наипаче же прочего огорчительно, что сей лжемонах во Святую Землю
ходил, совершил то паломничество, каковое является наибольшим желанием
человека неимущего и недостойного, мне подобного. А что зрел он там, то
порочит он нечестивым своим и языческим недоверием, тем желая сокрушить веру
верующего в Слово Воплощенное. И вот, истинно сказано в Святом Писании:
правда ложью обращается для злосердого и неверующего.
И преступно не менее прочего то его греховное словоизвержение, где
касается он дел высоких, государственных. Ибо то есть посягательство на
английский престол, и слова его посчитают изменою те, кому сии дела ведать
положено.
А и хватит толковать о нем - да оставим сего благочестивейшего, да
воздаст ему за все труды его наисмиреннейшие Суд Праведный.
И когда же придет конец лжи и козням самозванца сего? В страхе Божьем
уповаю на его спасение, ибо не сказано ли, что и птаха малая не влетит в
тенета без произволенъя Божьего, а когда Бог того пожелает, то и кончится
все благополучием?

Этельред, ризничий и библиотекарь.

Писано в месяце януарии в год от Рождества Господа нашего одна тысяча
семьдесят третий.

Глава 1

Император в дворцовом бассейне изображает кита. Окунется с головой,
наберет в рот воды, потом вынырнет и выпустит фонтанчик. Я наблюдаю за ним
краем глаза, не зная, что чувствовать - то ли презрение, то ли приязнь. В
конце концов - человек-то он старый. Ему уже за семьдесят. И прикосновение
теплой воды к прыщавой коже, равно как и ощущение невесомости, должны быть
ему приятны. У него от болезни все тело, руки и ноги так раздулись, что даже
ходьба вызывает боль. Я на прошлой неделе своими глазами видел, как после
одной из их бесконечных церемоний вернулся он во дворец в таком изнурении,
что рухнул на руки слугам, едва огромная бронзовая дверь затворилась за ним.
А сегодня у христиан опять праздник, именуемый Великой Пятницей, и посему во
второй половине дня должен состояться очередной императорский выход, и опять
очень надолго. Так что, поразмыслив, я решил, что император вполне заслужил
эти минуты расслабления, хотя видели бы его подданные, как он изображает
кита в бассейне, вот было бы им диво, ибо большая часть их почитает