"Тим Северин. Последний Конунг ("Викинг" #3) " - читать интересную книгу автора

возраст и положение, - последовало уничтожающее замечание Пелагеи. - Моя
сестра разговаривала кое с кем из тех, кто заботится о гардеробе Зоэ. Видно,
Зоэ чувствует себя отвергнутой. Михаил держит ее в гинекее и даже не
посещает ее спальню так часто, как случалось в бытность ее женой Романа.
Пуще того, ходят слухи, будто у Михаила какая-то неизлечимая болезнь, а
орфанотроп умышленно скрыл это от Зоэ, когда знакомил их.
Дворцовые интриги непостижимы для обыкновенного рассудка, подумал я.
Никогда мне не распутать ухищрения тех, кто стремится к полной власти, или
тех, кто ею уже обладает. Лучшее, что я могу сделать, это затаиться,
насколько возможно, уповая на защиту Одина, ловкого обманщика. Я дал обет:
когда в следующий раз мои крещеные товарищи-гвардейцы отправятся молиться в
новую церковь святого Олава, я отыщу тихое местечко и принесу жертву
Всемудрому. Может быть, бог-странник укажет мне выход из моего непростого
положения.
Но вышло так, что Один откликнулся даже прежде, чем я принес ему
жертву. Но сначала нагнал на меня такого страха, что мне хватило его до
конца моей службы у басилевса.
В начале июня Пелагея сообщила мне, что по городу разнеслась весть,
будто войско русов собирается напасть на Константинополь. Большое число
кораблей было замечено на большой реке, исходящей из киевского княжества.
Они шли к устью.
- Тебе, Торгильс, эта дорога должна быть известна. По ней ты пришел в
Константинополь, - заметила Пелагея.
Она стояла в тени портика позади своего широкого прилавка, болтая с
знакомыми торговцами, а ее помощник тем временем продавал хлеб.
- Нет, я шел другим путем, по другой реке, она течет восточнее. Но все
дороги одинаковы - все ведут в Константинополь.
- Да и все русы тоже одинаковы - дикие волосатые варвары,
идолопоклонники. - Это колкое замечание принадлежало одному из знакомых
Пелагеи, тоже лавочнику-хлеботорговцу, истинному городскому жителю,
разбитному и развязному. Над его прилавком висело грубо намалеванное
изображение Белого Христа, раздающего толпе хлебы и рыбины, из чего
явствовало, что он рьяный христианин.
- Ну, это не совсем так, - мягко поправил я его. - Люди, которых ты
смешал в одну кучу, назвав русами, на самом деле очень разные, а те, что
происходят из Киева, сами христиане и признают вашего Великого патриарха.
Другие же, к примеру, как я, родом из северных земель, и хотя мы поклоняемся
своим богам, но приходим к вам торговать, а не воевать. В половине ваших
церквей было бы темно, не будь тех, кого ты называешь варварами, не привози
они пчелиный воск из северных лесов, дабы вы могли понаделать свечей для
освещения ваших намалеванных святых, коим вы поклоняетесь.
Но лавочник не утихомирился.
- Наш город сумеет себя защитить, чем бы ни был вооружен этот сброд.
Вспомни, какой урок они получили в последний раз. - Он заметил, что я его не
понял. - Мой дед любит рассказывать, как мы переведались с этими
невежественными дикарями, когда они осмелились напасть на Царьград. Явились
на кораблях и вознамерились взять город и разграбить его. Но Богородица и
наш басилевс спасли нас. Враг не смог проникнуть за городские стены - они
оказались им не по зубам. Вот они и болтались вокруг по прибрежным
поселениям, глупо и без толку бродили туда-сюда, грабили и насиловали. А наш