"Эфраим Севелла. Ласточкино гнездо (киносценарий)" - читать интересную книгу автора

На просцениум вышел царский слуга, в парчовом кафтане и сафьяновых
сапожках, склонился перед царем в низком поклоне и трижды хлопнул в ладоши.
В динамиках под сценой зашипело, и затем зазвучала ста-
ринная плясовая мелодия.
Из-за кулис лебедями выпорхнули юные боярышни, те, что толпились у
стенда, и гибкой чередой, величаво извиваясь станом и плавно поводя руками,
поплыли перед грозными очами царя. Именно поплыли, потому что ног их не
видно под длинными, до полу, юбками.
За складками занавеса, словно кот, затаившийся в засаде - писатель
Анатолий Безруков. Он пытливо, оценивающе рассматривает каждую актрису. Они
же уплывают со сцены и проходят, как на параде, перед ним. Вот проплыла и
последняя, и ее Безруков окликнул.
Б е з р у ко в. Лидия!
Лидия. Вы - меня?
Безруков. Да. Есть разговор.
Лидия. Отстаньте. Неужели не надоело? С утра пораньше...
Безруков. Лидочка, вы меня не поняли. Речь идет об этом, совместном с
Англией, фильме, в котором есть очень выигрышная роль. Я вас жду внизу, в
бильярдной.
8. Интерьер. Бильярдная комната. Утро.
В большой комнате, с низко опущенными двумя лампами в конусных
колпаках, - два бильярдных стола. Один - пустует, за вторым - идет игра. По
стенам
- сплошные красочные афиши концертов и фильмов. На одной из них -
смазливое нагловатое лицо дамского угодника с гитарой в руках, исполнителя
цыганских романсов Николая Смирнова. Он-то и играет в бильярд с писателем
Анатолием Безруковым. Но выражение лица у него, в отличие от портрета на
афише, лакейски-угодливое. Он явно с умыслом проигрывает в бильярд своему
сопернику, перед которым у него есть несомненное основание робеть. Безруков
играет небрежно, но вполне умело.
Безруков. Что можешь мне сказать о вашей Лиде?
Смирнов. Какую Лиду имеете в виду? Из нашего театра?
Безруков. Ее самую. Ты с ней спал?
Смирнов. А что? Положили глаз?
Безруков. Дурак! Она меня интересует по совсем иному поводу. И
пожалуйста, не задавай вопросов. Только отвечай.
Смирнов. Виноват! Слушаюсь. Разрешите доложить?
Безруков. Отставить. Бог тебя, Коля, щедро наградил жеребячьей
внешностью, но совсем запамятовал выделить хоть капельку мозгов. Сколько раз
тебе надо напоминать? Ни при каких обстоятельствах, ни в какой обстановке,
чтоб даже намека не было на
наши отношения. Ты - не мой подчиненный, я - не твой шеф. Я - писатель
Безруков, автор многих советских фильмов, полюбившихся зрителям, а ты,
дурень, никудышный актер, бабник, исполнитель цыганских романсов, кто
угодно, но только не тот, кто ты есть для нас на самом деле. Понял? Даже во
сне не мысли по-иному.
Смирнов. Но... мы тут вдвоем...
Безруков. Запомни, Смирнов, там, где двое, незримо может возникнуть и
третий. А теперь вернемся к нашим баранам. Спал с ней?
Смирнов. Мне легче вспомнить, с кем я не спал.