"Виталий Сертаков. Дети сумерек" - читать интересную книгу автора

пацаны могут иметь отношение к... ну, к тому, что...
- К убийству Бенни Фернандеса? Не знаю, - капитан предъявил
обворожительную улыбку. - Мне известно одно. Тот торговец фруктами, которого
Кисанов и компания лупят ногами на глазах у вашей смеющейся дочери, умер по
пути в больницу.
- Кошмар...
- Согласен, всё это крайне неприятно. А теперь думаем - что нам кажется
странным в этих фотографиях?
- Как будто монтаж, - мгновенно откликнулся Гризли. - Эти люди на
переходе... Они не реагируют, словно приклеены сюда.
- Угу, угу! - просиял полицейский. - Только они не приклеены.
Свидетельница сделала три кадра и убежала, а многие другие взрослые
присоединились к веселью.
- Простите? - Гризли подумал, что ослышался.
- Со слухом у нас порядок, - хихикнул офицер. - Когда подъехала
дежурная машина, торговца топтали всемером, а ещё человек двадцать взрослых
смотрели. Когда появилась полиция, они даже расходились нехотя. Людям теперь
нравится убивать.

6
ПЯТНАДЦАТЬ С ЧЕТВЕРТЬЮ


Ты вскрываешь моё сердце,
Хоть со мной не говоришь.
Весь красивый и серьёзный.
В белом гробике лежишь...

Смешные стишки
Пятнадцать с четвертью на сияющем циферблате.
Сразу в шести уютных залах киноцентра "Империя" завершились сеансы.
Распахнулись двери, потекли каучуковые ступени эскалаторов, вынося
возбуждённых зрителей наружу, под сырую апрельскую морось.
Тамара Галицкая, не глядя, швырнула в сторону урны ведёрко из-под
попкорна, завернула на шее шарф и поплотнее запахнула полы плаща. При спуске
с эскалатора развлекательного центра она замешкалась, и живой вал тут же с
ругательствами толкнул её в спину. Тамара удержалась на ногах только потому,
что подле выхода с ленты был расстелен ворсистый коврик с эмблемой
"Империи".
- Сам ты мудак! - вернула она кому-то вечернее приветствие, загораясь в
предвкушении перепалки.
Но поругаться не получилось, обидчик уже сгинул в сумерках. Они все
исчезали в сумерках, словно проваливались в бездну за край неоновых
сполохов. Тамара отошла в сторонку, за круглую стальную опору, и стояла,
нахохлившись, провожая глазами разудалую толпу. Шарф на горле свернулся
неправильно, кололся и пропускал холодный воздух. Она в ярости размотала
шарф и кинула на асфальт. Потом передумала, подняла и отряхнула. Плащ тоже
сидел как-то неудобно, и джинсы затянула слишком туго.
Всё плохо, а ещё эти вонючки лыбятся!
Она себя сегодня неважно чувствовала. Если честно, то она себя неважно