"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Пушки выдвигают (Эпопея "Преображение России" - 5)" - читать интересную книгу автора

головой.
- Знать в смысле личного знакомства? Нет, не пришлось познакомиться. А
фамилию эту я слышал.
- Слышали? Ну вот. Его весь город знает, - просияла девушка, а
Сыромолотов, оглядев ее всю с головы до ног (она оказалась одного с ним
роста), сказал подчеркнуто:
- Значит, с благотворительной целью вы у меня просите что-нибудь - так
я вас понял?
- Вот именно, с благотворительной целью, - повторила она.
- В таком случае, если вы ко мне шли, значит, знаете, где мой дом...
- Разумеется, я знаю, - перебила она.
- Тогда что же... Гм... Так тому и быть: я что-нибудь выберу, а вы
зайдите.
- Мы все будем очень, очень рады. Когда зайти? Сегодня?
- Сегодня? Гм... Как вам сказать? Сегодня я долго не буду дома...
Впрочем, если к вечеру, то можете и сегодня, но-о... если вы не особенно
торопитесь...
- Нет, я могу и завтра, если вам некогда сегодня, - поспешно вставила
она.
- Да, завтра во всяком случае будет лучше.
- Хорошо. Во сколько часов?
- Да вот хотя бы в такое время, как сейчас.
- Сейчас (она быстро взглянула на часы-браслетку на своей оголенной до
локтя руке) двадцать минут одиннадцатого.
- Ого! А к половине одиннадцатого мне нужно быть в одном месте...
И Сыромолотов взялся за панаму, она же сказала сконфуженно:
- Я вас задержала - простите! Значит, завтра в это время я к вам зайду.
До свидания!
Сыромолотов только слегка кивнул ей и пошел дальше.


II

Все, что нужно было ему для работы, - холст на подрамнике, краски,
кисти, - было уже в доме, где жила "натура", так как накануне, в субботу,
состоялся уже первый сеанс. Ничто не отягощало Сыромолотова, когда он шел
теперь, и каждому встречному могло показаться, что он вышел просто на
прогулку.
Отчасти так казалось даже и ему самому, пока он не встретился с
курсисткой Невредимовой и не узнал от нее время. Сам он не носил с собою
часов, считая, что это для него зачем же? Спешить ему не приходилось, да и
теперь он не стремился прийти непременно к половине одиннадцатого в дом
богатого немца-колониста Куна; но дом этот был уже теперь совсем близко. Дом
двухэтажный, как и другие около него дома, но над крышей, в отличку от
других, на обоих углах зачем-то прилепилось по стрельчатой башенке: готика!
Крыт он был черепицей, но черепица тут вообще предпочиталась железу;
ярко-бел снаружи, как и другие дома; фундамент и карниз первого этажа -
аспидного цвета; парадного хода не имел - входить нужно было в калитку,
дернув для этого ручку звонка. На звонок отзывалась лаем цепная овчарка,
потом отворялась калитка, и навытяжку стоял около нее высокий седобородый