"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Флот и крепость (Историческая повесть)" - читать интересную книгу автора

этот хлам, этот тяжелый груз? Ай-ай-ай, друг Ушак-паша!..
Но когда Ушаков напомнил о корфиотах и албанцах, Кадыр-бей был возмущен
неподдельно:
- Эта рвань должна считать за честь и то, что мы ей позволили
участвовать в таком деле, а не то чтобы давать им еще за это медные пушки!
При снарядном голоде на эскадре Ушакова в крепости оказалось сто
тридцать семь тысяч ядер и несколько тысяч гранат и бомб. Пороху досталось
победителям больше трех тысяч пудов. Запасных ружей было пять с половиной
тысяч и сотни тысяч патронов к ним.
И в то время как Ушаков не знал, чем и как прокормить и во что одеть и
обуть своих людей, осаждавших крепость, осажденные оставили провианта на
весь гарнизон на два месяца, и склады их были полны запасной мундирной
одежды, обуви, рубах, одеял, тюфяков и прочего добра.
И все это добро очень нравилось Кадыр-бею, и все чаще повторял он при
дележе добычи, что Россия богата, а Турция бедна, и все сильнее негодовал на
то, что нужно что-то такое дать албанцам и корфиотам.
Но зато он не спорил с Ушаковым, когда дело дошло до дележа военных
судов, стоявших в гавани. Не спорил даже, когда Ушаков попенял ему, что вот
нет в этой бухте мощного корабля "Женере", который явился бы очень ценным
призом, нет и бригантины, которая и прошла в крепость и ушла из крепости,
уведя "Женере" через линию турецких, а не русских судов.
К слову напомнил Ушаков Кадыр-бею, что почти вся тяжесть блокады и
осады легла на плечи экипажей русских судов, в то время как турки кейфовали
себе за их спиной.
Кадыр-бей не спорил и против этого; даже больше: он признавал, что
порядки в турецком флоте плохи, очень плохи, но ведь зато султан и подчинил
его, полного адмирала, Ушак-паше, хотя тот всего только вице-адмирал, и
приказал ему у него учиться.
Ушакову очень нравился фрегат "Леандр". Он был отремонтирован после боя
с "Женере" и теперь представлял собою вполне исправное судно. Как истый
моряк, Ушаков залюбовался им и решительно заявил, что оставляет его за
собою.
Кадыр-бей вздохнул и сказал:
- Что делать, если другого такого же "Леандра" здесь нет? Турции пусть
достается все остальное, что делать!
"Ла Брюнь" не представлял особой ценности, а бомбарда и галеры тем
более - на том и покончили дележ добычи. Но оказалось впоследствии, что
хитрый Кадыр-бей даже и при таком неравном дележе все-таки выгадал: Англия
потребовала свой бывший фрегат вернуть ей обратно, и Павел приказал Ушакову
вернуть его.
Весь мир ахнул, когда облетела его весть о взятии после
непродолжительной осады коротким энергичным штурмом крепости, которой никто
не был в состоянии взять с боя в течение нескольких веков.
Адмирал Нельсон, все еще осаждавший в то время Мальту, прислал Ушакову
поздравительное письмо. Суворов, воевавший в то время с французами в Италии,
был так восхищен действиями Ушакова, что говорил: "Помилуй бог, как я жалею,
что не был при этом хотя бы мичманом!"
А тот, который изумил мир, и Нельсона, и Суворова, скромно сидел целыми
днями в своей каюте на корабле "Св. Павел", вырабатывая пункт за пунктом
конституцию для новоявленной Ионийской республики на освобожденных им