"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Счастливица (Повесть)" - читать интересную книгу авторапостного... Ну, конечно, в мучице обваляла... Стоит моя рыба в теплой
русской печке, железным листом закрытой, а уж вечер - зимою это рано смеркалось, - а тут хозяйка избы той, где мы тогда жили, домой откуда-то явилась и сняла она свои валенки, мокрые, да грязные, да вонючие, сушить их в печку сунула (пощупала, значит, что печка теплая), сунула и опять печку закрыла... А не больше как через четверть часа дети мои, какие тогда со мной были, являются "Есть, мама, что покушать?" - "Да уж на сегодня, говорю, хватит, поедим, а на завтра авось что-нибудь достанем..." Иду это к своей печке, открыла, - что же это, батюшки мои, - чьи-то ноги из моего противня торчат?.. А около никого нету, - хозяйка переобулась, опять ушла куда-то, и спросить не у кого... Протянула я в печку руку со страхом, смотрю - валенки хозяйкины, один и другой... И вся, значит, та грязь, какая на них была, вся-то она на мою натекла на рыбу... Ахнула я и вся сомлела!.. Как же теперь дети мои будут этакое есть?.. А думать долго над этим тогда уж некогда было: они пришли голодные, и они уж ждут, ничего не знают, только тарелками за столом гремят в горнице... Что же я им сказать должна? А они чтобы, день бегавши, голодные оставались через эти валенки бабьи?.. Никак я этого не могу допустить, чтобы голодные были и так спать легли. Взялась я все куски на противне на новый манер перекладывать: какие погрязнее - эти к своему краю, какие почище - на их конец... Кое-как кончила, несу... Подала им, на тарелки разложила, а сама так и стою столбом. А ну как что ядовитое на своих сапожищах хозяйка наша с улицы принесла? Вдруг вот поедят с этим ядом и заболеют? Заболеют да вдруг еще помрут?.. Все это в моей голове мелькает, - стою я сама не своя... Крикнуть им хочу: "Да не ешьте вы гадости этой!" - а голосу никакого нету. Села я тогда с отчаянием да самый какой кусок всех был когда такое дело: раз нам помереть, пускай уж все вместе помрем!.. Сама все на них гляжу, чтобы мне эти валенки грязные в глаза не вязли, а сама чавкаю... И слышу ведь, что под зубами у меня грязь хрустит, а себе же самой втолковываю: "Что ты! Да это же хрящик рыбий..." Так мы все это снадобье и поели дотла... Голод-то что значит!.. Пускай, дескать, я завтра помру, зато же я сегодня сыта!.. И дети мои тоже сыты... Ну, конечно, так вышло, никто из нас и не заболел... Да ведь, признаться, много люди болеют от чего? - от одного мнения... - Это правда, - согласился Вознесенский. - Был, например, ученый Петенкофер: выпил он стакан воды с холерными бациллами, не допуская и мысли, что холерой заболеет, и остался жив и здоров... к изумлению Коха. - Вот видите! - И, однако, тот же Петенкофер покончил жизнь самоубийством... приблизительно в вашем возрасте, - закончил доктор, - даже лет на несколько старше... - Ну-у... это уж он сделал глупо, - прошмелила старуха. Доктор затянулся, папироса осветила рыхлую круглоту его почтенно раздавшегося во все стороны носа, старуха докурила свою папиросу, отвернувшись, бросила окурок на мокрую каменную лестницу веранды и спросила: - Это чей был ученый? - Немецкий... - Вот уж не ожидала! А может, это во время войны было, когда начали немцев бить, - ну, тогда уж немудрено было голову потерять, разумеется, если одинокий... |
|
|