"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Молчальники (Поэма в прозе)" - читать интересную книгу автора

II

Улица была звонкая, и это больше чувствовалось ночью, чем днем.
Днем в солнечном свете тонули звуки, как шаги в мягких коврах, ночью
они были одни, и просторно им было в пустой темноте. Они влетали сквозь окна
и двери в кельи молчальников и были сложные и живые.
Когда они реяли, дребезжащие, мелкие, похожие на свинцовую дробь, - в
кельях знали, что это колеса извозчичьей пролетки подпрыгивают на камнях
мостовой; когда они вползали, грузные и тупые, как осенние облака, - в
кельях знали, что это движутся длинные воза с какою-то тяжелой кладью; когда
они влетали неожиданно, тревожные, резкие, острые, как ножи, - там знали,
что это человек бьет человека.
Человек был кругом, во всех звуках, и когда ночью улица мешала им
спать, они трое рисовали себе, каждый по-своему, образ многоликого человека
с беспокойной складкой бровей. В человеке этом билась мысль и резала мозг, и
от боли он кричал; его крики будили даль и оживляли набросанные им кругом
камни.
А перед тем как заснуть, монахи видели согнутые спины, мерцающие,
ищущие глаза, прямые, быстрые ноги. Все они то расходились, то сходились,
плавали, таяли в голубом свете - черные тени, съедаемые сном; потом они
сразу бросались куда-то в бездну и тянули их с собою. В этой бездне они были
смелее, легче появлялись и легче исчезали. Там тоже была улица; по обеим
сторонам ее тяжело стояли вросшие в небо и землю дома, и все шли, и все
ехали, и все кричали люди.
Молчальники спали, а улица вокруг них была все такая же звонкая и
живая.


III

С четырех часов утра начинал ходить по кельям брат Питирим и звонить в
колокольчик. Колокольчик этот был, как людская совесть, надоедливый и тихий,
и в тон ему тихим, как осенний дождь, голосом шелестел, кашляя, старый брат
Питирим:
- Подымайся к заутрене!..
Все черные и высокие от длинных одежд, резкие в молочных сумерках утра,
проходили братья через двор, в церковь, а в церкви стояли у стен уродливыми
темными наростами, как пятна плесени.
Под высокими сводами церкви летали сторожкие, неясные звуки чтения, и
когда пел хор, то тягучие напевы заполняли все пустоты вверху и, надвигаясь
отовсюду, казались влажными, как росистая трава.
Сверху и со всех сторон смотрели коричневые лики святых. У всех были
длинные волосы кольцами и строгие глаза, и за жесткими складками одежд не
видно было их тела. Величавые и небесные, они подымались все выше и выше -
туда, где в синем небе купола белокудрый Саваоф сидел в облаке золотых звезд
и правил миром.
Темные пятна у стен шевелились, и мерцали оранжевые огоньки свечей, и
пахло ладаном.