"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Маска (Стихотворение в прозе)" - читать интересную книгу автора

Толстые руки с рыжими волосами, дюжая шея, скупо обрезанный голый
череп, глубоко в рыхлом тесте лица запрятанные узкие глазки, клином
подрезанная борода, - Хохлову казалось, что он только в первый раз видит их
так отчетливо и резко, в каждом изгибе.
Точно большая лупа была между его глазами и им, и видимая сквозь эту
лупу каждая его точка была значительной и крупной.
Когда Чинников ел, Хохлов впивался глазами в его жующие челюсти и до
боли ясно ощущал, как они смыкались и размыкались, точно огромные клещи.
Когда он говорил с буфетчиком, медленно роняя с толстых губ низкие,
густые звуки, Хохлов вслушивался в их тембр, следил, как из них составлялись
слова, те слова, которые он слышал всю жизнь, и как в эти слова вливались
тусклые обрубленные мысли.
Когда он смеялся корявыми, точно мохом обросшими нотами, Хохлов видел,
что глаза его тонули в вязких веках, и над ними дрожали шерстистые брови,
открывался зубастый рот, и все круглое мясо лица смотрело двумя черными
ноздрями задранного кверху носа.
И Хохлову казалось, что он никогда раньше не видел так ясно, в таких
мелких чертах, как смеются люди.
Он следил за складками серого пиджака Чинникова, за тем, как блестит на
толстом мизинце широкий перстень, как движется лысая голова на низкой шее.
И все это было ново и странно, и все это было значительно и важно,
потому что он был - все.
Когда Чинников заплатил в буфете и шумно двинулся в зал, Хохлов тоже
заплатил и вышел, чтобы не упустить его из виду.
Зачем он был ему нужен, он не знал; он чувствовал только, что его
притянуло.
В глазах его стало мутно, и дрожали ноги.


IV

В зале шли танцы.
Он мельком видел, как, сбившись в плотный круг, публика осадила
танцующих, видел выпрыгивавшие из толпы чьи-то взлохмаченные головы, и опять
его обдало запахом пота.
Чинников шел, переваливаясь на коротких ногах, и Хохлов, упорно глядя
то на его широкую спину, то на скупо обрезанный череп, упорно думал, что он
- все.
Он не различал масок; маски казались ему лицами и лица масками.
Их было слишком много, и они слишком пестрели кругом. Но, глядя в
толстую спину Чинникова, как в зеркале, он видел их всех.
Серый клетчатый пиджак Чинникова казался ему маской; маской были
зачесанные остатки рыжих волос над шеей и остриженная клином борода; толстые
щеки, в которых тонули глаза, тоже были искусно приклеенной маской.
Неотступно идя вслед за купцом, он хотел точно определить, сколько в
нем человека и где он спрятан.
Ему казалось ясным, что на человека здесь кто-то сознательно навертел
толстые бинты, переслоил их мясом и жиром, в отверстие рта воткнул хищные
зубы - и вышел Чинников.
Люстра, веером горевшая под серединой потолка, бросала мягкие отсветы