"Слава Сергеев. Москва нас больше не любит " - читать интересную книгу автора

не врет и действительно был в Чечне, сидели с автоматом в блиндаже,
вглядываясь в чужую, душную темноту, откуда вполне могла прилететь пуля или
граната, и почему-то мне захотелось... попросить прощения у его мамы.
За что?
Простите меня, Татьяна, что ваш сын сидел вот так, в казарме, на
солдатской железной кровати и пел идиотскую песню. Хотя почему "простите
меня", я-то тут причем?! Я ведь всегда голосую за СПС, а СПС был против
обязательной армейской службы, пока не развалился. А вот вы, Татьяна из
Волгограда, вы, скорее всего, вообще не ходите на выборы, а если ходите,
голосуете за "Единую Россию". Потому что вам нравится Путин. Он хороший,
положительный и немного похож на вашего начальника цеха. И вообще, сейчас
ведь, простите за повтор, много лучше жить стали, чем раньше.
Я спросил:
- Слушай, а твоя мама на выборы ходит, ты не знаешь?
- Не, не ходит. Один раз ходила, я не помню, когда. К ним на завод
разнарядка пришла, столько-то человек должно пойти и проголосовать. Она
пошла. А так нет, не ходит. А вам зачем?
И все равно, как говорится, "несмотря на" - простите, Татьяна, что так
получилось. Что вы голосуете так, как голосуете. И живете так, как живете.
Что мы за 10 лет 1990-х годов не смогли вам ничего объяснить и, в общем,
даже не пытались, и в результате ваш сын был снайпером в Чечне и стрелял в
своих же сограждан, которым тоже никто ничего толком не объяснял. Что
единственное, чему смогли научиться наши дети в минувшее десятилетие, это
принципу "каждый за себя, и все против всех".
Тогда я сказал: давай, что ли, познакомимся. И назвал себя.
Он протянул руку:
- Остап.
Все засмеялись.
- Прикалываешься? - спросил я.
- Почему? Меня, правда, так зовут. Могу паспорт показать.
- Ну, покажи, - сказал я, и он достал из сумки паспорт с двуглавым
орлом, и рядом с фотографией, где он был еще более маленьким и еще более
испуганным, чем сейчас, в этом кафе, и я прочитал: Остап Петрович Пушкарис.
Мальчишки засмеялись: а вы не верили.
- Ты что, прибалт?
- Да нет, наша бабка была из немцев.
- Из кого?
- Из немцев. Ну, она была из Сибири. Мамка говорила.
- Поволжские немцы, - сказал я. - Выселенные Сталиным в Сибирь. Потом
вернувшиеся.
- Что? - он не понял.
- Тебе что, про это не рассказывали?... Ладно, Остап Петрович, давай
выпьем. За тебя. За нашу армию. Ты что, и правда, был снайпером?
Мальчишка с торжеством достал из сумки военный билет - все-тот же
двуглавый орел на обложке, развернул:
- Вот.
Как паспорт, только поменьше. Герб, мелкие надписи, графы: рядовой,
сержант, сержант-снайпер, прапорщик.
- Тебе что же, и стрелять приходилось?
Он отвел глаза, и я тоже испытал странное стеснение, а ну как скажет