"Ирина Сергиевская. Флейтист" - читать интересную книгу автора

старался вовсю. Напоследок он, видимо, решил отмочить какую-то особую
шутку. Так и случилось. Клоун заиграл на маленькой гармошке "До чего же
хорошо кругом!" Вслед за этим на арену важно вышла большая пятнистая
свинья с портфелем на шее. Мы скатились на пол от смеха. Ясно: клоун был
учитель, а свинья вроде как плохой ученик. Последнее Гаргара (так ее
звали) доказывала с блеском - валялась в опилках, рылом опрокидывала
громадную чернильницу и не хотела мыть копыта. Наконец клоун плюхнулся
перед ней на колени и спросил.
- Ну-ка, Гаргара, ответь: ты хочешь стать отличницей?
- Ишь, чего захотели! - прохрюкала вдруг свинья.
- Дзанни!!! - с восторгом завопили мальчишки, и зал тоже закричал и
захлопал, а мой Дзанни сделал круг кочета, ведя за собой Гаргару и
подмигивая в нашу сторону.
Вот, оказывается, кто был Клоун! И я буду клоуном, но только с
флейтой. Может быть, мы будем выступать с ним вместе, и свинья с нами?
Может быть, он, чувствуя старость, решил подготовить себе замену? Я надену
его широкие штаны, колпак и ботинки, буду свиристеть на флейте, а зрители
будут хохотать...
Мысль эта пришла в голову не мне одному. Все ребята думали так и
просили только об одном - не забывать о них на вершине славы. Так, еще
ничего не умея, я уже почувствовал себя артистом.
Но недолго продолжалось счастье. Пришлось вкусить зависть и
недоброжелательство. Виною была моя проклятая щербатость. Однажды я вышел
к доске и произнес:
- Корабль одинокий нешется, нешется на вшех парушах...
- Не сметь коверкать великий русский язык! - заорала учительница. -
Тебе в лесной школе надо учиться, коробки клеить!
- Но я же жнаю штихотворение! - выкрикнул я, чувствуя горячие удары в
висках.
Бледно-розовые губки учительницы вытянулись, чтобы произнести
привычное "урод" или же "ублюдок", но я опередил ее, объявив с
торжествующим злорадством:
- А меня ждешь шкоро шовшем не будет! Меня ушыновят!
- Усы-но-вя-а-а-т?! - тоненько воскликнула учительница и, как
укушенная, сорвалась со стула. - Ах, усы-но-вя-а-а-т?
Робость, присущая совсем молодому и неопытному воспитателю, все-таки
остановила ее, не дала избить меня по-настоящему, как это делали,
например, физкультурник Горохов и завуч Гнущенко. Учительница вцепилась
мне в плечи острыми, как у ведьмы, коготками, к стала трясти, гнусаво
выпевая: "Усы-но-вя-ат? Усы-но-вя-ат?!" Класс с восторгом наблюдал
экзекуцию. Наконец я не вытерпел и крикнул:
- Дура!
- Ах ты паршивый, мерзкий урод! Да ты не то что на семью, ты на жизнь
не имеешь права!
Меня как будто хлестнули ремнем по сердцу: "Не имеешь права!" Как же
это? Почему?! Не помня себя от бешенства, я зажмурился, оскалился и издал
дикий вопль, особенно рассмешивший всех. Класс взорвался криками
ликования, а учительский прихвостень Бережков взвыл:
- Ну вылитая свинья Гаргара!
Все подхватили: