"Юрий Сергеев. Становой хребет (Роман) " - читать интересную книгу автора

Дзинь-цзы-хэ, самовольно чинили суд и расправу над невинными.
А то и потаясь сговаривались, делали вылазки в дальние места, пригоняли
и резали краденый скот, набивали сундуки добром.
Недобрая слава пошла гулять о Золотой реке, сторонились её и боялись
даже матёрые хунхузы. Упрятин только посмеивался - лучшей защиты стадам не
сыскать.
Частенько призывал в свои хоромы наиболее доверенных людей, угощал
выпивкой и одаривал на ночку красивыми девками, а потом ненароком жаловался
на какого-либо конкурента или неугодного человека.
Те исчезали бесследно. В негласной армии были свои командиры и железный
устав молчания. Ослушников и болтунов убивали нанятые Упрятиным хунхузы, как
это сталось с бывшим хозяином быковского хутора, а это ещё больше страшило и
сплачивало вокруг Елисея казаков.

Егор выехал со двора ещё засветло. Под седлом шёл жеребец-трёхлеток,
отвоёванный отцом где-то в воровском набеге. Прихватил парень с собой
подаренный карабин и запасные обоймы. Марфутка - Марфуткой, а лишиться
головы в этих бесноватых краях плёвое дело.
Когда подворье скрылось за бугром, пустил занудившегося в стойле коня
намётом, и вскорости открылся хутор Якимова. Здоровенный дом походил на
маленькую крепость, окружённую трёхаршинным забором из островерхого
кругляка, ставни и двери снаружи обиты цинковым железом.
На фронтоне чердака пропилены узкие бойницы. Поговаривали, что у
хозяина имелся ручной пулемёт, запас патронов на добрую армию.
На крашеных воротах из дубовых плах прибиты две дощечки, на одной
коряво намалёвано: "Заходь с миром, уходь с Богом", на второй, приколоченной
вертикально, - красные пауки иероглифов.
Егор громыхнул прикладом в тяжёлую калитку: звякнул цепью и захлебнулся
рёвом здоровенный волкодав, в ярости обгрызая снизу доски ворот.
- Байкал, нельзя! Пшёл на место, - доплыл голос Марфы.
Она с трудом утянула кобеля и привязала накоротко у будки. Сняла
накладной запор. Скрипнули кованые петли, и Марфуша появилась в светлом
проёме перед замершим в потрясении гостем.
- Я тебя ещё издали выглядела, жених, - обожгла его чёрными ведьмиными
глазищами, - заходи...
- Байкал не порвёт? Вот откормили, боле телка выдул.
- Ежель заобидишь, - натравлю.
- Ага, тебя заобидишь, - а сам всё глядел на точёную фигуру и её милое
личико, на змеюкой свившуюся на затылке толстую косу.
Кожа на лице выпечена за лето до смуглости, а губы-то - ядрёны до
неприличия, так и пышут жаром, так и зовут... в движеньях рук, в каждом шаге
и слове - опьяняющая женская сила.
Егора осыпало мурашками по спине и качнуло.
- Чё выставился? Нравлюсь? - щедро улыбнулась и сощурилась.
- Да вроде... Из чего тебя батя строгал, сам-то, как бык...
- Из такого же бревна, как и тебя. Заходи!
Байкал рыл лапами убитую землю, храпел перехваченным горлом. "Не дай
Бог сорвётся, - в страхе подумал Егор, - в момент проглотит, как курчонка".
Но виду не показал и выговорил псу:
- Хорош, дурак, на жратву заработал уже... хватит разоряться.