"Юрий Сергеев. Петля страха (Повесть) " - читать интересную книгу автора

быстро выбивался из сил, и пришлось ставить капканы. Пробил три кольцевых
путика вверх и вниз по реке.
Соболя было много, а, по этой причине, он быстро прикончил
нерасторопных и доверчивых рябчиков, разогнал и переловил белок, проредил
стаи глухарей.
Многие зверьки, пробегав попусту ночь, возвращались к мимоходом
замеченной ловушке и, потоптавшись у входа в шалашик, попадали в капкан.
Такой удачи я и сам не ожидал. Сумма договора с райпо будет наверняка
выполнена. Мешок с высушенными и отмятыми для сдачи шкурками набухал изо дня
в день.
Подходили последние дня промысла. Завтра надо идти снимать капканы,
собираться, ждать вертолёт. Уже соскучился по людям, вечерами разговариваю с
собакой.
Махно, видимо, уже решил, что хозяин совсем чокнулся, так печально
смотрит в глаза и постукивает хвостом во земляному полу избушки.
Одиночество, всё же, надоедает, и если не занять время беспрерывной
работой, если праздность наступит и лень победит, то начинает в голову лезть
всякая ерунда, мучают кошмарные сны и мысли.
Человеку нужно общение; трудно поверить, что в давние года жили старики
отшельники в одиночку десятки лет, для этого нужна или могучая воля, или
фанатизм веры. Даже такой короткий срок, как полгода, провести наедине с
собакой трудно пожелать кому-либо.
Тайга шуток не любит. Внезапная болезнь, переломы костей вдали от
зимовьями и только зверьё узнает, где ты нашёл последнее пристанище. Вот эти
страхи и приходят на безделье, но в нём же и сила.
Риск, проверка своих возможностей, обострённая звериная осторожность
появляется наследственно от далёких пещерных предков, а когда чувствуешь эту
силу, когда воля побеждает страх, тебя сам чёрт не свернёт от тропы
приключений и испытаний.
Рано утром отправился в последний обход до набитой за зиму лыжне.
Снимал капканы, отвязывал от них потаски, сворачивал на пружины тонкие
тросики и укладывал, в рюкзак. Работа шла быстро, и рюкзак становился всё
тяжелее от шуршащего, будто раков наловил, железа.
Осталось пройти половину пути, кольцом опоясывающего сопку, и
спуститься к зимовью на реке. И вдруг увидел вихлявый след чужих узких лыж,
выползающий из распадка на мою тропу. Радуясь встрече с человеком, побежал
быстрее, попутно снимая остатки ловушек.
Приманка над ними всюду была сорвана, незнакомец останавливался у
каждого, съедая куски мороженых налимов. В сумерках мелькнули искры из трубы
печки. Сняв лыжи и тяжёлый рюкзак у порога, открыл дверь.
Откинувшись навзничь, на нарах спал человек, свесив ноги на пол и
выставив вверх спутанную и грязную бороду. У печки - полупустой рюкзак,
незнакомец обут в самодельные, грубо сшитые из шкуры оленя унты. Одежда вся
прожжена искрами костров, порвана, клочьями висят вата и тряпьё...
Я поправил остаток свечи, горящий на столе, поставил чай и принялся
разогревать суп. Спящий тяжело стонал, беспокойно шевелил пальцами грязных
рук. В углу прилепился старенький карабин с перевязанным проволокой
прикладом.
Приготовил ужни и с трудом разбудил пришельца. Он, вскочил, испуганно
озираясь спросонья.