"Юрий Сергеев. Королевская охота (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Всё, прощай брат, не могу больше. Работай, как учил, толк будет. И
книжки почитывай. Нет интересней работы, чем бурение, тут творчество нужно.
Кто-то сильно сказал, что техника в руках дикаря - кусок железа...
А сам душой уже был в дороге, звала неизвестность. На этот раз, Нюрка
опередила. Поняла, что надежды на путёвого и хозяйственного мужика не
оправдались.
Четвёртый день поезд катит на восток. Четвёртый день проплывают за
окном вагона поля, свежие скирды соломы. По стерне бродят стада, выбирают с
земли повитель и отросшую после жатвы травку.
Трактора поднимают зябь, пашут, пылят, сбочь крутятся кобчики и
ястреба, сбивая вспугнутых из мякины перепелов и полёвок. По дорогам,
обгоняя поезд, спешат машины, мелькают полустанки, выбегают к полотну леса,
и кажется, не будет конца подёрнутой светлой дымкой земле...
Среди деревьев взблёскивают озёра, громыхают и мельтешат мосты за
окнами вагона над бесчисленными реками, чисто горят под солнцем светлые
старицы. Над ними уже куролесят табуны взматеревших уток, готовых к прощанию
с родными местами.
Фёдор лежит на второй полке в купе и смотрит в открытое окно. Сырой
ветер треплет волосы, гонит слезу, наносит духом увядающего разнотравья,
прелью болот, настоем хвои и грибов... И кружится голова, легко и просторно
лететь в этом светлом чаду.
В Иркутске сошёл с поезда и троллейбусом добрался до аэропорта. Там -
столпотворение. Один за другим зависают самолёты низко над городом и со
свистом идут на посадку. Конец курортного сезона и начало учебного года
поднимают на крыло тысячи и тысячи людей. Осенний перелёт.
Фёдор, каким-то чудом, купил билет на рейс через сутки и, ошалев от
суеты и шума аэровокзала, поехал в город. Вернулся поздно вечером, перекусил
в буфете, долго слонялся по залу ожидания, в надежде отыскать местечко и
вздремнуть.
Кого только здесь не было! Военные, франтоватые морячки, кавказцы в
своих неизменных фуражках-аэродромах, колхозники с корзинками и бдительно
охраняемыми узлами, курортные дамы, брезгливо сидящие на краешках кресел,
смотрящие на всё сонными глазами.
Рабочие парни в потёртых спецовках, стройотрядовцы с гитарами,
геодезисты с кучей рюкзаков и обмотанных мешковиной рейками и ещё много
разных, сведённых скитаниями людей. Что-то родное, бездомное было в
истомленных дорогами пассажирах.
Стоял тихий гомон, шорох зачитанных газет, щёлкали по чемоданам
игральные карты, приглушённо пели турбины взлетающих и подруливающих на
стоянки самолётов. Время тянулось вязко и дремотно.
Фёдор кое-как втиснулся между разметавшейся во сне молодящейся дамой в
голубом плаще и зелёных брюках и зачитавшимся "Футболом" здоровенным парнем
в клетчатой шляпе, с бакенбардами и висячими усами....
Очнулся от шума развязных голосов. Через ряд кресел стояли трое парней
перед сидящей размалёванной девицей. Она была в пушистом белом свитере,
белых брюках, светлом плащике, по которому разметались обесцвеченные волосы.
Парни бесцеремонно разглядывали её, грязно ухмылялись. Один, из них,
отодвинул сидящих и упал рядом с ней. Обнял, что-то зашептал на ухо. Было
заметно, что друзья хорошо выпили.
Второй, совсем ещё пацан, стоял покачиваясь, засунув кулаки в карманы,