"Олег Серегин. Дети немилости" - читать интересную книгу автора

Как я ни приказывал себе сдвинуться с места и подойти к ней, все не мог
сделать первый шаг.
Но повернуться и уйти я тоже не мог.
Если северные некроманты не обманули меня, и Алива действительно не
хотела меня видеть, возможно, мне следовало бы скрыться, не привлекая ее
внимания. Я бы и скрылся, ответь она чуть раньше на мое письмо. У меня было
к ней дело, которым я не мог пренебречь.
"Если я не заговорю с ней сейчас, - подумал я, - то уже никогда не
заговорю".
Я сжал зубы и пошел к музыкантам; ноги были как деревянные, и во рту
сухо до горечи. Волчата проводили меня глазами и заскулили, огромная волчица
подняла голову... Я остановился за спинкой скамьи.
Алива обернулась, все еще не узнавая меня. Над плотью княжны работал
великий мастер, настоящий художник, и ей не требовалась даже маска, не то
что перчатки и плащ. Знакомые черты не исказились, лишь стали тоньше; кожа
потемнела, и знаки на лице были не написаны чернилами, а выложены тонкой
проволокой из драгоценных металлов.
Я снял маску.
Алива вздрогнула и замерла. Глаза ее расширились, и стало видно, как
пожелтели и высохли белки; черный язык скользнул по губам. Ногти мои впились
в ладони. Сердце стало тяжелым, как свинцовая чушка. Серебряная площадь и
светлое небо плыли в глазах, обволакиваясь туманом, а мертвое лицо Аливы
оставалось невыносимо четким. Я скрипнул зубами.
Флейтист заподозрил неладное и поднялся, грозно хмурясь. Алива
остановила его движением руки. Он кинул взгляд на волков, удостоверился, что
звери спокойны, и ограничился неодобрительным жестом.
- Мори, - едва слышно сказала княжна. - Это ты?..
- Я.
Алива прижала к груди лютню, словно ища у нее защиты.
- Я слышала, - еще тише проговорила она, - что твои родители... мне
очень жаль, Мори... и что ты теперь...
Она робела, лепет ее с каждой фразой становился все неразборчивей.
Сухие пальцы стискивали гриф лютни - украшенной перламутром, дорогой,
взятой, наверно, из дома. Последний подарок Меренгеа своей госпоже.
- Не надо об этом, - сказал я и продолжил непоследовательно. - Можно с
тобой поговорить?
Алива опустила голову. Я чувствовал, как пахнет медом от ее волос.
- Ты этого хочешь?
Я стиснул зубы.
Да.
Я хочу.
Хочу знать, кто убил тебя, Северная Звезда, которая уже не станет
Звездой Уарры. Я знаю, кому понадобилась смерть моих отца и матери, и этот
человек грызет пальцы в кровь, воя от отчаяния, а его присные ждут поимки,
суда и казни. Но кому могла быть нужна твоя смерть, добрый дух...
- Хорошо, - послушно прошептала она.

Мы ушли к набережной, сели в беседке, полускрытой плетями роз. Я сложил
на скамье маску и плащ. Сквозь листву темнела сырая стена храма. Напротив
входа в беседку торговец картинами готовил лавку к открытию: с грохотом снял