"Г.Сенкевич. Старый слуга" - читать интересную книгу автора

что происходит, он бегом бросился к отцу, но тот ушел осматривать дворовые
постройки, и, не застав его дома, старик отправился к моей матери, которая,
мягко улыбаясь, попросила его не вмешиваться.
Сконфуженный Миколай замолчал, но весь вечер терзался, а когда отец
перед сном зашел в контору написать еще какие-то письма, старик последовал
за ним и, встав в дверях, принялся многозначительно покашливать и шаркать
ногами.
- Чего тебе, Миколай? - спросил отец.
- Да вот я, того... Как же это называется? Да вот я хотел спросить,
верно ли, что наша паненка, того... женится, то-бишь выходит замуж?
- Верно. А что?
- А то, что не может быть, чтобы паненка вышла за этого... пана
цирюльника.
- Что еще за цирюльник? Да ты ошалел, Миколай. И надо же тебе всюду
совать свой нос!
- Да разве паненка не наша паненка? Разве не дочь она пану полковнику?
Пан полковник никогда бы этого не позволил. Что же, наша паненка не стоит
помещика и самого знатного пана? А доктор - это, с позволения сказать, что?
Люди паненку засмеют.
- Доктор - умный человек.
- Умный, неумный, - это как сказать. Мало я, что ли, докторов
навидался? Слонялись они у нас по лагерю да Б штабе вертелись, а чуть что,
как бой, так их и нет. Сколько раз пан полковник их ланцетниками обзывал.
Покуда человек здоров, доктор небось его не тронет, а как свалится
полумертвый, он уж тут как тут и лезет к нему с ланцетом. Это не хитрость -
резать того, кто и защитить себя не может, потому что у него и руки ничего
не держат. А ты попробуй-ка его порежь, когда он здоров и держит винтовку.
Подумаешь! Важное дело - ножом кости ковырять! На черта это сдалось! А пан
полковник - тот бы из гроба встал, кабы узнал про это. Какой уж он солдат -
доктор-то! И такой же он помещик! Да быть того не может! Не пойдет за него
паненка. Нет этого в завещании. Да и куда ему нашей паненки добиваться.
К великому горю Миколая, доктор не только добивался паненки, но и
добился. Полгода спустя справили свадьбу, и дочь пана полковника, невзирая
на потоки слез, которые проливали все родные и домочадцы вообще, а Миколай в
особенности, уехала с доктором делить его судьбу.
Миколай на нее не обижался, да и не мог долго питать к ней обиду:
слишком он ее любил, но доктора старик не хотел простить. Даже никогда не
упоминал его имени и вообще старался не говорить о нем. Кстати сказать, тетя
Марыня была очень счастлива с доктором Станиславом. Через год бог дал им
прекрасного мальчишку, еще через год - девочку, а потом так уж и пошло по
очереди, как по расписанию. Миколай любил этих детей, как родных, носил их
на руках, нянчил, целовал, но что в сердце его таилась еще какая-то горечь
из-за мезальянса тети Марыни - это я неоднократно замечал. Помню, однажды в
рождественский сочельник сели мы за стол разговляться, как вдруг издали по
обледенелой дороге послышалось громыхание экипажа. Мы всегда ждали множество
родных, поэтому отец сказал:
- Посмотри-ка, Миколай, кто там едет.
Миколай вышел и через минуту вернулся с сияющим лицом.
- Паненка едет! - крикнул он издали.
- Кто такой? - спросил мой родитель, хотя уже понимал, о ком идет речь.