"Г.Сенкевич. Старый слуга" - читать интересную книгу автора

зверолов, решил устроить облаву, но ему хотелось, чтобы руководил ею сосед
наш, пан Устжицкий, известный охотник на волков, и он написал ему письмо,
потом позвал Миколая и сказал:
- Арендатор едет сейчас в город, ты отправишься с ним, но по дороге
выйдешь в Устжице и отдашь пану письмо. Только смотри - непременно привези
мне ответ; без ответа не возвращайся.
Миколай взял письмо, собрался и уехал с арендатором. Вечером арендатор
вернулся - Миколая нет. Отец думал, что он, должно быть, заночевал в Устжице
и вернется завтра вместе с нашим соседом. Между тем проходит день - Миколая
нет, проходит второй - нет, третий - нет. В доме стон стоит. Отец,
испугавшись, что на старика напали волки, когда он возвращался, рассылает
людей. Ищут везде, но не находят ни следа. Отправляется нарочный в Устжицу.
В Устжице говорят, что Миколай был, но пана не застал и допытывался, где он
может находиться, потом занял у лакея четыре рубля и ушел неизвестно куда.
Мы голову ломали, стараясь понять, что все это могло означать. На следующий
день вернулись из других деревушек с сообщением, что нигде его не нашли. Мы
уже начали его оплакивать, но на шестой день, к вечеру, когда отец отдавал
распоряжения в конторе, за дверью вдруг послышались шаркание ног,
покашливание и негромкая воркотня, по которой он сразу узнал Миколая.
Действительно, то был Миколай, простуженный, исхудавший, усталый, с
ледяными сосульками на усах, сам на себя не похожий.
- Побойся ты бога, Миколай! Что ты делал столько времени?
- Что делал, что делал, - ворчит Миколай. - А что мне было делать? В
Устжице я пана не застал и поехал в Бзин. В Бзине мне сказали, что на черта
я туда тащился, потому что пан поехал в Каролювку. Поехал и я туда. В
Каролювке его уж в помине не было. Ему-то нужда, что ли, чужие углы
обживать? Что же он, не пан? Пешочком-то он не ходит. Верно я говорю. Из
Каролювки пошел я в город, потому что говорили, будто пан в уезде. А что ему
делать в уезде? Он не какой-нибудь войт. Поехал себе в губернию. Что же, мне
возвращаться было, что ли? Я и пошел в губернию и отдал ему письмо.
- Ну и дал он тебе ответ?
- Дать-то дал. Как же не дать, только все смеялся надо мной, да так,
что все зубы до единого было видно. "Пан твой, грит, звал меня охотиться в
четверг, а ты, грит, мне письмо отдаешь в воскресенье. Уже, грит, охота
кончилась". И опять засмеялся. Вот оно - письмо. Чего ему не смеяться? Будто
он...
- А что же ты ел за это время?
- Да какая беда, что не ел со вчерашнего дня? Будто я тут голодаю.
Будто мне ложку похлебки жалеют? Не ел, так сейчас поем...
С тех пор никто уже не давал Миколаю безоговорочных приказаний, и
всякий раз, когда его куда-нибудь посылали, ему говорили, что делать, на
случай если он кого-нибудь не застанет дома.
Но вот несколько месяцев спустя Миколай поехал в ближний город на
ярмарку покупать рабочих лошадей, а толк он знал в лошадях как нельзя лучше.
Вечером пришел управляющий сказать, что Миколай вернулся, лошадей купил, но
вернулся избитый и стыдится показываться на глаза. Отец тотчас пошел к нему.
- Что с тобой, Миколай?
- Подрался, - буркнул он коротко.
- Постыдился бы ты, старик. Буянить вздумал на ярмарке? Совсем потерял
рассудок. Стар ты, а глуп! Да ты знаешь ли, что другого за такой поступок я