"Г.Сенкевич. Наброски углем" - читать интересную книгу автора

- Оно и видно, - прибавляли они, - у него и амбиция дворянская.
Но это было не так, хотя мать Репы знали все, а отца никто. Сам Репа
сначала жил в наемной избе и арендовал три морга, а потом так и остался на
них, когда стали раздавать землю. Хозяин он был хороший, так что дела его
пошли недурно. Жена у него была такая, какой и с огнем не сыщешь. Одним
словом, все шло бы прекрасно, если бы не то, что он любил выпить.
Но этому горю не поможешь. Всякому, кто пробовал его усовещать, он одно
отвечал:
- Не твое дело, на свои пью, а не на чужие.
В деревне он никого не боялся и подчинялся одному только писарю.
Бывало, как завидит на дороге: шагают на длинных ногах вздернутый нос и
козлиная борода под зеленой шапкой, так еще издали кланяется. Про него
писарь тоже кое-что знал. Велели Репе во время беспорядков возить какие-то
бумаги, он и возил. Ему-то что? Да и всего-то было ему в ту пору пятнадцать
лет, и он еще пас свиней и гусей. А уж потом он сообразил, что за эти
бумаги, пожалуй, и ему придется отвечать, и стал побаиваться писаря.
Таков-то был Репа.
Когда он, приехав из лесу, вошел в избу, жена с плачем бросилась к нему
и давай причитать:
- Недолго уж на тебя, моего милого, глаза мои будут глядеть, недолго уж
мне для тебя стряпать да стирать. Пойдешь ты, горемыка, на край света.
Репа удивился:
- Белены ты объелась, что ли, или тебя что укусило?
- И белены я не объелась, и не укусило меня, а только был здесь писарь
и говорил, что никак тебе не миновать солдатчины... Ох! Пойдешь ты, пойдешь
на край света!
Тут он стал ее расспрашивать, и она рассказала ему все, только об
ухаживаниях писаря промолчала, боясь, как бы он не наговорил чего-нибудь
лишнего или, упаси бог, не избил бы его и хуже бы не повредил себе.
- Вот дура! - сказал, наконец, Репа - Ну, чего плачешь? В солдаты меня
не возьмут, потому что я вышел из лет, опять же земля есть у меня, изба
есть, да еще ты, дура, да этот чертенок! - говоря это, он указал на
колыбель, в которой "чертенок", то есть здоровый годовалый мальчишка,
отчаянно болтал ногами и орал благим матом. Жена утерла фартуком глаза и
сказала:
- Это все пустое. Что же он не знает про бумаги, как ты их возил из
лесу да в лес?
Репа почесал затылок.
- Знать-то знает.
И, помолчав, прибавил:
- Пойду с ним потолкую. Авось, уж не так страшно.
- Ступай, ступай, - сказала жена, - только возьми с собой рубль. К нему
без рубля не подступишься.
Репа достал из сундука рубль и отправился к писарю.
Писарь был холост и не обзавелся собственной избой, а жил в каменном
доме на четыре семьи, у самого пруда, Там он занимал две комнаты с отдельным
ходом.
В первой не было ничего, кроме соломы и пары башмаков, зато вторая
служила ему одновременно гостиной и спальней. Подле никогда не убиравшейся
кровати с подушками без наволочек, из которых сыпался пух, стоял стол, на