"Атаман Семенов. Воспоминания " - читать интересную книгу автора

готовы оказать бескорыстную и исчерпывающую помощь национальной России,
восстановление которой находится в их интересах. Что касается Японии и САСШ,
то, по мнению адмирала, они стремись использовать наше затруднительное
положение в своих собственных интересах, которые настойчиво диктовали
возможно большее ослабление России на Дальнем Востоке. Ориентацию на Японию
адмирал считал чуть ли не преступлением с моей стороны и настойчиво требовал
от меня полного отказа от самостоятельной политики в этом вопросе и
подчинения Харбину. В свою очередь, я напомнил адмиралу, что приступая к
формированию отряда, я предлагал возглавление его и ему самому, и генералу
Хорвату. Если бы кто-нибудь из них своевременно принял мое предложение, я
безоговорочно подчинился бы сам и со всеми своими людьми и никакие разговоры
о моей самостоятельной политике и сношениях с иностранными консулами не
могли иметь места. В настоящее же время, когда я с ноября месяца прошлого
года оказался предоставленным самому себе, я считаю вмешательство в дела
отряда с какой бы то ни было стороны совершенно недопустимым и в своих
действиях, так же, как и в своей ориентации, буду давать отчет только
законному и общепризнанному Всероссийскому правительству.
Свидание наше вышло очень бурным, и мы расстались явно недовольными
друг другом. Адмирал отказался от посещения частей отряда и немедленно
вернулся в Харбин. От этой встречи с адмиралом у меня осталось впечатление о
нем, как о человеке крайне нервном, вспыльчивом и мало ознакомленном с
особенностями обстановки на Дальнем Востоке. Его неприязнь и недоверие к
японскому сотрудничеству в деле борьбы с красными, его уверенность в
стремлении Японии к использованию нашей гражданской войны для
территориальных приобретений за счет русского Дальнего Востока я считал
основанными только на личных его антипатиях и потому не мог согласиться с
ним. Эта первая и последняя моя непосредственная встреча с покойным
адмиралом выяснила всю разность наших взглядов на ближайшие задачи внешней
политики национального нашего движения и на наши взаимоотношения с
союзниками. В то время как адмирал, подозревая японское правительство в
агрессивных замыслах против России, строил все свои расчеты на широком
использовании наших западных союзников, я никогда не верил в то, что! бы
помощь с их стороны могла быть сколько-нибудь существенной. Со стороны же
Японии я не видел никаких поползновений на ущемление наших интересов на
востоке, и оказываемая японским правительством мне помощь никогда не
обуславливалась какими-либо обязательствами с моей стороны, которые могли бы
быть истолкованы как стремление использовать наше тяжелое положение в
собственных интересах. Эта единственная моя встреча с адмиралом послужила
впоследствии одним из оснований для моего протеста против передачи ему всей
полноты государственной власти и вызвала известный мой конфликт с Омском. И
только последовавшее вскоре полное разочарование адмирала в его
англофранцузских симпатиях повело к мужественному признанию им моей правоты
и установило то полное взаимопонимание между нами, которое дало основание
покойному Верховному правителю назначить именно меня своим правопреемником
на нашей Восточной Окраине, вопреки всем интригам и противодействию его
ближайшего окружения.
Вскоре после отъезда адмирала из Маньчжурии, следствием которого
явилось еще большее охлаждение отношений между Харбином и мною, разыгрался
инцидент, могший иметь весьма чреватые последствия и благополучно
ликвидированный исключительно благодаря высокой доблести японских