"Мария Семенова, Андрей Константинов. Знак солола (Меч мертвых)" - читать интересную книгу автора

таких корабля.
Твердислав опять повернулся в сторону берега. А пока поворачивался,
заметил чаек, с криком и дракой клубившихся над чем-то в воде. Не смотри!
- словно кулаком в бок толкнуло боярина. И, как часто в таких случаях
происходит, он вгляделся с жадным, болезненным любопытством.
И увидел утопленника, качавшегося в серых волнах. Прожорливые птицы
успели выклевать глаза, изувечить лицо. Казалось, безгубый рот скалился в
зловещей ухмылке, глумясь над помыслами и надеждами еще не ушедших с
земли...
Вот тут уже Твердислав Радонежич запустил пятерню под свиту и плащ,
потной горстью сжал обереги: Даждъбог Сварожич, господине трижды светлый,
не выдай! Оборони!..
Бог Солнца услышал. Впереди, возле хмурого небоската, словно мечом
прорубил тучи узкий солнечный луч. Твердята приободрился, запретив себе
вспоминать много раз виденное: так бывает - гибнущий воин успевает узреть
мелькнувшее знамя, внять знакомому голосу рога... И умирает с мыслю о том,
что помощь пришла.
Фиорд, укрывший Роскильде, изобилует неприметными бухточками и
песчаными островами. Речки, впадающие в фиорд близ его вершины, разбавляют
соленую морскую воду, так что местами вдоль берега стеной стоят шуршащие
камыши. Легко здесь затеряться, а не знавши - и заблудиться.
Маленькая узкая лодка, направляемая уверенными руками, легко
скользила в мелкой воде, и дикие утки без лишней спешки отплывали с
дороги: чувствовали, что сидевшему на веслах недосуг было охотиться. Мачта
и свернутый парус лежали на дне лодки; человек греб быстро и вместе с тем
осторожно, время от времени оглядываясь через плечо. Так поступает тот,
кто не желает к себе чужого внимания. И кажется людям, что вряд ли стоит
ждать добра от такого пришельца.
Но даже если бы кто видел приплывшего на маленькой лодке, -
затаившийся наблюдатель вряд ли сумел бы сказать про него нечто
осмысленное. Только то, что чужак был определенно опытен в море и куда как
вынослив. И еще: он был воином. Об этом внятно говорил длинный меч,
лежавший на лодочной банке как раз под рукой у гребца. Человек был в
затрепанной и не слишком чистой одежде из кожи и простого некрашеного
полотна - ни дать ни взять обычный небогатый рыбак либо вовсе чей-то
слуга. Вот только слуги и рыбаки не носят с собой такого оружия; им
хватает луков, копий да еще ножей в поясных ножнах. Мечи им ни к чему.
Когда островки стали мельчать и редеть и впереди замаячил открытый
берег и город на нем - человек отвернул в сторону, уходя мелководными
проливами, и наконец причалил свое суденышко к заросшему кустарником
клочку суши неподалеку от матерого берега. Прочавкал босыми ногами,
пересекая полосу жижи на границе земли и воды, и плавным усилием вытащил
лодочку на траву. Потом сорвал несколько зеленых веток и умело замел ими
след, оставленный острым килем в грязи.
Спустя некоторое время человек сидел под деревом на берегу и
неторопливо жевал кусок хлеба с сыром, глядя через залив. Он хорошо видел,
как подходили к причалам Роскильде два корабля Хрольва Пять Ножей и два
пришлых, как скромно отвалил в сторону пятый. Видел, как выехали на
пристань знатные всадники, прибывшие из крепости, как с кораблей сошли по
мосткам достойные послы. Вот они поклонились хозяину и конунгу Селунда, а