"Юлиан Семенов. Горение (Фрагмент романа-хроники)" - читать интересную книгу автора

- Александр Васильевич прав, ты не должен ехать на церемонию, -
испуганно сказала Ольга Борисовна.
- Я полагаю, - возразил Столыпин, - что Александр Васильевич сможет
поставить такую охрану, что бомбисты ничего не сделают.
Герасимов отрицательно покачал головой:
- Я на себя такую ответственность не возьму. Повторно заклинаю не
ездить туда...
...На следующий день фон дер Лауниц, открыто заявлявший свою
неприязнь к Герасимову, сухо поинтересовался:
- Ваши люди будут на церемонии в медицинском институте?
- Непременно, Владимир Федорович. Я отрядил практически всех моих
филеров...
- Петр Аркадьевич пожалует?
- Конечно, - спокойно ответил Герасимов, зная совершенно точно, что
премьер решил не ехать (Ольга Борисовна ликующе сообщила, что смогла
отговорить мужа).
- А мне советуете не быть? - усмехнулся фон дер Лауниц. - Что, трусом
норовите меня представить в сферах? Не выйдет, полковник! Как-никак, а я
свиты его величества генерал-майор, мне ли страшиться бомбистов?!
- Я не смею ни на чем настаивать, мой долг состоит в том, чтобы
загодя предупредить об опасности.
- Вы, кстати, приготовили для меня списки своей агентуры? Акт
передачи проведем в моем кабинете на следующей неделе. Политическую охрану
беру себе.
- Хорошо, - ответил Герасимов и поднялся, - я не премину отдать
соответствующие указания...
Этим же вечером Герасимов нанес ряд визитов, в том числе повстречался
и с адъютантом принца Ольденбургского, ротмистром Линком, вручил ему
браунинг: <Хотя здание блокировано, но каждый, кого увидите с револьвером
в руке, - ваш! Стреляйте без колебаний, это - бомбист, охрана жизни принца
распространяется и на вас, но его высочеству ничего не говорите, не надо
его нервировать попусту>.
Третьего января фон дер Лауниц был застрелен на лестнице медицинского
института; ротмистр Линк всадил две пули в затылок бомбиста, - концы в
воду!
Вот так-то на чужое покушаться, господин свитский генерал! С нами
шутить опасно, мы откусываться умеем...
Понятно, о передаче самой секретной агентуры охранки новому
градоначальнику никто не заикался более. Столыпин повелел на террор
ответить террором. Акция была оправданной, эсеры не сдержали своего слова,
отмщение будет безжалостным, око за око, зуб за зуб!
...Дзержинский быстро записывал происходящее в зале; за время работы
в газете научился скорописи, чуть ли не стенографии, ни одну фразу,
которая казалась ему существенной, не пропускал:

Р а м и ш в и л и (социал-демократ, привезен в суд из тюремной
больницы). Я хочу сделать заявление.
П р е д с е д а т е л ь. Пожалуйста.
Р а м и ш в и л и. Новые силы в октябрьские дни победили старую
власть. Манифест 17-го октября был величайшим днем в жизни русского народа