"Юлиан Семенов. Горение (Фрагмент романа-хроники)" - читать интересную книгу автора

получили у Дурново с Лопухиным, тю-тю! С концами... - Азеф потер лицо
своей большой, оладьистой ладонью и, наконец, обернулся к Герасимову. -
Что же касается моего будущего сотрудничества с вами, то сначала извольте
уплатить мне пять тысяч рублей - жалованье за то время, что господин
Рачковский игры водил с Гапоном. И еще семь тысяч на оплату подготовки
акта против Дурново: извозчики, гостиницы, трактиры, экипажи, кони. И
впредь прошу выплачивать мне тысячу рублей золотом ежемесячно. Без всяких
предварительных условий... Акт на Дурново прервете легко: сообщите в
газетах, контролируемых вами, что напали на след бомбистов. И поставите
слежку за моими <извозчиками>. Пусть их пасут денно и нощно, группа сама
распадется. Я буду звать продолжать террор, убеждать, что мы Дурново
поднимем, несмотря на это, с экипажем и конями в воздух, - мне не поверят,
предложат повременить, поискать новые возможности. Ни одного из моих
<извозчиков> не брать, иначе засветите меня, а я вам еще при гожусь.


Дурново выслушал доклад Герасимова, жестко усмехнулся, когда
начальник столичной охранки запустил про то, что Азеф, согласившись
вернуться на работу, подвергает свою жизнь смертельному риску -
революционеры провокаторов казнят безжалостно, - и поинтересовался:
- А когда меня <извозчики> с динамитом ждут, моя жизнь риску не
подвергается?! Я во дворец выехать не могу - по вашему же указанию,
полковник! Я, министр, вынужден вам подчиняться! Каково мне в глаза
государю глядеть?
Герасимов понимающе вздохнул, подумав при этом: <Чего ж мне-то врешь,
голубь?! К какому государю я тебя не пускал?! Ты ж тайком по ночам к
Зинаиде Сергеевне ездишь, в номера! И к Полине Семеновне, в ее дом, -
благо, вдова, ничего не остерегается, кричит так, что прохожие
вздрагивают, думая, не насилуют ли кого... Конспиратор дерьмовый...>
- Хочет этот самый Азеф работать, - продолжил Дурново, - пусть себе
пашет, я не против: время беспокойное, каждый сотрудник позарез нужен. Что
же касается риска, то мы его оплачиваем. - И легко подписал документ,
калькулирующий расходы за труд Азефа, добавив при этом: - Пусть его
по-прежнему Рачковский курирует, но все встречи проводить в вашем
присутствии. Все до единой.


Герасимов, однако, решил по-своему, ибо достаточно уже обжился в
столице, получил информацию, которая есть ключ к незримому могуществу,
вошел во вкус дворцовых интриг и начал грести на себя - хватит каштаны из
огня таскать. Раз в месяц он встречался с Азефом в присутствии
Рачковского, а дважды - с глазу на глаз. Во время этих-то бесед и
рождалась с т р а т е г и я террора, на который - в своей борьбе за власть
и продвижение вверх по карьерной лестнице - решил поставить Герасимов,
понимая, что рискует он не чем-нибудь, а головой.
...После разгона первой Думы, которая показалась двору слишком
революционной, после того как Трепов и Рачковский с к у ш а л и Витте и
вместо Сергея Юльевича пришел вечно дремавший Горемыкин, а Дурново,
получив почетную отставку, сразу же свалил в Швейцарию, вместо него в
столице появился новый министр, Столыпин, - провинциал с цепкими