"Юлиан Семенович Семенов. Пароль не нужен. (Штирлиц, 1921-1922)" - читать интересную книгу автора

- Пап, - не выдержал мальчик, - мы далеко поедем на машине?
- Ты пойдешь пешком.
- Почему? Машина ведь наша,
- Это тебе кто сказал?
- Я так думаю.
- Это машина не наша, сын, и если ты станешь считать ее нашей, тогда,
собственно, зря мы всю эту кашу заваривали.
- Какую кашу?
Постышев погладил сына по лицу:
- Манную.
- А это какая такая манная?
- Белая она.
- Вкусная?
- Очень, - твердо ответил Постышев. - Очень.
- Вкуснее хлеба?
- Вкуснее.
- В восемь раз?
- Да уж не меньше.
Смотрел Постышев на жену, а в глазах у нее были слезы и подбородок
дрожал.
Постышев вывел своих на улицу: крики, конское ржание, детский плач.
Бегут люди от белых армий на запад, прижимают матери к груди детей,
волокут за собой узлы по стылой дороге. В повозках везут раненых, те
стонут тихо, а лица у них серые от боли и страха.
Попрощался Павел Петрович со своими сурово, сдержанно, по-мужичьи. Но
долго стоял на обочине дороги и глядел, как жена с детьми, подталкиваемая
со всех сторон беженцами, шла все дальше и дальше - не оборачиваясь, чтобы
не мучить его, Комиссарово, сердце. А сын оборачивался, и ручонкой махал,
и варежку каждый раз снимал - боялся, не увидит отец, не поймет, что это
он так прощается.
Скрылись из глаз. Нет их. Все.


* * *

Постышев садится в машину.
- На фронт, - говорит он Ухалову, - и поднажмите.
Навстречу беженцам, которых все меньше и меньше на дороге, несется
громадный <линкольн> комиссара фронта. Вот уж и совсем опустела дорога.
Ухалов жмет на акселератор, мотор натруженно ревет, дорога кружит,
взбираясь на сопку. На самой вершине автомобиль зачихал, зафыркал, из
выхлопной трубы чуфыркнуло синим дымом, сухо выстрелило, словно из пушки
холостым зарядом, и мотор захлебнулся. Ухалов рванул на себя тормоз,
задние колеса повело по льду, машину стало заносить к обрыву. Нет,
вывернул все-таки Ухалов руль, поставил машину поперек дороги, а сам от
баранки не может оторваться, будто приклеился к ней.
- Струхнул? - спрашивает Постышев.
- Потом аж обдало.
- Ничего.
- Я тоже полагаю; ничего. Только одно плохо, без охраны едем.