"Юлиан Семенович Семенов. Пароль не нужен. (Штирлиц, 1921-1922)" - читать интересную книгу автораЧИТА _____________________________________________________________________ Последние месяцы рабочий день Блюхера начинался в пять утра. Он просыпался без будильника и делал гимнастику, мылся ледяной водой до пояса, отфыркивался, как конь, лупил себя ладонями по загривку, по груди и по плечам, чтобы заиграла кровь. Одевался, тщательно брился, менял подворотничок, - с ночи он обязательно наглаживал себе смену и больше дня один подворотничок не носил, надраивал сапоги с высокими - бутылочками - голенищами и входил к себе в кабинет - сверкающий, свежий и спокойный. Его сотрудники, ложившиеся спать так же, как и главком, в два-три часа - только после прибытия последних сводок с фронта, просыпались с трудом и долго не могли подняться из-за того, что болел затылок и в веках была тяжесть. Блюхер сам ходил по кабинетам - теперь все жили в штабе, на казарменном положении, - грохочуще смеялся и срывал рыжие, замученные дезинфекциями одеяла со своих людей, а иногда еще брызгал холодной водой из алюминиевой кружки. Подняв своих помощников, Блюхер шел к прямому проводу, разговаривал с командующим Восточным фронтом Серышевым и комиссаром Постышевым, просматривал сообщения за ночь, заходил в комнату, обитую цинком, - там помещался особый отдел разведывательного управления, с полчаса сидел в управлении тыла. Сейчас главное значение Блюхер придавал организации докладывал положение на фронте и уже потом шел к себе в кабинет, чтобы принять посетителей перед тем, как отправиться в части, на полигоны и в правительство: чуть ли не каждый день Совет министров заседал в экстренном порядке, обсуждая положение под Хабаровском. Первым, кто оказался в приемной военмина и главкома, был Мэрвин Кэбб, представляющий в ДВР американское телеграфное агентство. Войдя в кабинет к Василию Константиновичу, он поклонился ему - сдержанно и спокойно, сел в кресло, не спеша вытянул ноги, хрустнул длинными, плоскими пальцами и сказал: - Мистер Блюхер, я понимаю вашу занятость и поэтому весьма признателен за согласие принять меня. Америка - я имею в виду не только большой бизнес, но вообще широкое общественное мнение - интересуется тем, как вы объясните поражение ваших армий. - Мне нравится, что вы не крутите, - ответил Блюхер, достав из вазочки несколько остро отточенных цветных карандашей. - Мне правится, что вы ставите вопрос в лоб. Я отвечу вам. В связи с переговорами в Дайрене мы не предпринимали чрезвычайных мер по охране нашей границы вдоль нейтральной полосы по Иману, потому что, по условиям перемирия двадцатого года, за эту границу отвечали японцы. И еще - мы знали о существовании сильнейших белых группировок вдоль наших границ с Китаем и Монголией, откуда до Читы - рукой подать. Следовательно, мы обязаны были держать чересчур громоздкую пограничную армию для защиты тылов. |
|
|