"Юлиан Семенович Семенов. Пароль не нужен. (Штирлиц, 1921-1922)" - читать интересную книгу автора - Вполне. Валяйте в набор.
Метранпаж рысцой убежал в типографию. За окнами был слышен рев голосов. Он все ближе и ближе. Дрожат стекла в кабинете. Исаев подошел к окнам. По Алеутской, оглушительно грохоча сапогами, с лихой песней шли войска. Улица была запружена юнкерами, студентами, дамочками - овации, слезы, счастливые, сияющие лица. Исаев стоял у окна нахмурившись, поджав губы. И вдруг - резко, толчком - заметил на себе пристальный взгляд. Разведчик обязан быть актером. Исаев чуть-чуть дрогнул лицом, сыграл начало улыбки, потом сыграл улыбку; он поднимает над головой руки и соединяет их в приветственном салюте героям-солдатам, которые сегодня отправляются на фронт. И только после долгих улыбок и салюта Исаев оторвал глаза от солдат и стремительно, осторожным взглядом пронесся по толпе. Профессионально и точно Исаев отметил двух молодчиков с цинковыми, <озабоченными> глазами. Они, играя сейчас в озабоченность, прилипчиво смотрели на Исаева и, как только заметили, что он видит их, сразу же - без всякого перехода и безо всякой необходимой в этом случае игры - стали размахивать руками и кричать <ура>. И еще одного человека, неотрывно смотревшего в окно, заметил Исаев. Это была Сашенька. Она стояла возле ворот, как раз напротив редакции, к груди прижимала тетрадку, ее толкали мальчишки и дамы, устремившиеся следом за прошедшими войсками, а она, не замечая ничего вокруг себя, зачарованно смотрела на Исаева. Исаев улыбнулся ей, девушка поняла, что он видел, как она смотрела на Двое молодчиков с озабоченными глазами принялись расхаживать по тротуару напротив редакционных дверей. Исаев видел, как они, стараясь казаться праздношатающимися, что-то насвистывали. Он не слышал, что они насвистывали, но ему казалось, что и это они делали фальшиво. <Дурак, песню испортил>, - вспомнил он Горького и вдруг отчетливо понял: что-то случилось с Ченом. Он пропустил две встречи. Исаев сел к телефону и стал смотреть на черный нескладный аппарат. Тихонько скрипнула дверь. Исаев поднял голову и увидел Сашеньку. - Максим Максимыч, - сказала она решительно, - я написала про то, что вы мне показывали. Вы обязаны это напечатать. И она положила на стол тетрадку, исписанную аккуратными строчками. Прочитав первую страницу, Исаев усмехнулся и смешно почесал нос. - Сколько вам лет, Максим Максимыч? - Почему вы спрашиваете? - Потому что вы смеетесь там, где может смеяться только черствый старик. - Мне семьдесят семь лет, - улыбнулся Исаев. - Сашенька, разве это можно напечатать, славная вы девочка? - А вы испугались? - Конечно. - Максим Максимыч, пожалуйста, не говорите так. Вы лучше, чем хотите казаться. Вы хотите быть плохим, наглым, у вас это великолепно выходит, только у вас иногда глаза бывают, как у больной собаки. Это я так для себя определяю глаза честных людей. |
|
|