"Юлиан Семенович Семенов. Пароль не нужен. (Штирлиц, 1921-1922)" - читать интересную книгу автора

- Когда в стране тяжело и кругом трудности, бузотер - это
потенциальный враг. Запомните на будущее. А теперь из-за вашей сахарной
сладости сколько крови придется проливать?
- Позвольте, товарищ комиссар фронта, пойти в их штаб одному. Они
сейчас проспались, спирта больше нет, я наведу порядок.
- Почему не сделали этого раньше?
- Вас поджидал. Боялся, как бы не начали с ходу садить из орудий.
- Кто с вами?
- Это Суржиков. Он старик. Он ни при чем.
- Мы все при чем, - сказал Суржиков, - в нас всех одна кровь. Ты нам
позволь, гражданин комиссар, тихо попробовать.
- Раньше надо было тихо пробовать. Сейчас надо громко, чтобы другим
неповадно было повторять.
Бойцы вступили в деревню и взяли карабины наизготовку. Шли быстро,
снег хрустко скрипел. А луна еще не растаяла. И звезды моргали белым
холодом. Тихо: скотина не мычала, из труб дым в небо не тянулся. И пламя
долизывало черные головешки сожженных изб.
Постышев входит в штаб. Здесь тугой спиртной дух. Повстанцы валяются
вповалку, храпят на самых высоких нотах. Постышев подвигает себе табурет,
садится посреди комнаты и ждет, пика бойцы с бронепоезда разоружат спящих
<членов> и <министров>.
- Все готовы, - докладывают Постышеву, - пустые они.
- Атамана разбудите.
- Кольк, а Кольк...
- У...
- Вставай, сукин сын...
- Чего? - сонно, не продирая глаз, спрашивает Колька пропитым
голосом.
- Вставай, - говорит Постышев, - заспался.
- А ты кто такой?
- Постышев я.
- Сдаваться пришел?
- Ага. И блины тебе печь.
- Муки нет, народу роздал.
- А ну подымайся, пошли!
Чуть брезжит рассвет. Крестьян собрали на деревенской площади, перед
церковью, которая стоит сиротливо и отрешенно - двери повыломаны, окна без
стекол, забиты крест-накрест, на изрешеченном снарядами куполе надрывно
кричит воронье. Здесь и жители, и охотники, пришедшие из тайги, с
белковья, и бойцы с бронепоезда.
Колька-анархист и его <министры> проходят на середину круга в
сопровождении Постышева, Кулькова, комиссара <Жана Жореса> и трех
госполитохрановцев с бронепоезда.
- Погорельцы, идите сюда, - приглашает Постышев.
С плачем и тихим причитанием к нему пробираются крестьяне, дома
которых были сожжены вчера Колькиными пьяными дружками за <буржуазность>.
- Кто вас жег?
- Вон стоит, ирод!
- Этот? - показывает Постышев на Кольку.
- Он самый!