"Юлиан Семенович Семенов. Пароль не нужен. (Штирлиц, 1921-1922)" - читать интересную книгу авторапострелять.
- Если б виноватые они были, мы бы с нашим удовольствием. - Старик Суржиков из моей деревни, у него внуков-сирот семь ртов осталось, - говорит обиженный <посол> Федька. - Ладно, члены и министры, как лисы вертитесь. Этот вопрос все равно будет решен сегодня, а сейчас я приглашаю вас на торжественную церемонию передачи трудовому народу-хозяину его богатств, очевидных как факт. Айда распределять склады с провиантом. - Дело! - Давно пора все распределить! - Буржуев с квартир повыкидаем! - Тут буржуев нет, все сбегли! - Не важно! Если три комнаты - тот и есть буржуй! - У кого рожа в очках - вот те и буржуй! - Каждая баба - буржуйка, если она чужая! Сбит замок. Толпа рвется в амбары. Давка, крик, вопли женщин, звон разбиваемых бутылей. Спирт пьют здесь же, из плоских американских фляг, колют банки с вареньем, мажут друг другу лица, блюют, жрут колбасы, обсыпаются мукой, прижимают к себе хлебы. Крик становится тонким, душераздирающим: горе тому, кто падает, - затопчут сапогами, вобьют в цементный холодный пол. А маленький незаметный человечек, работавший с Колькой-анархистом больше полугода, едет себе с обозом к линии фронта, чтобы перебежать во Владивосток, а там отдыхать и Гиацинтову ручку жать и готовиться к новым Пришла ночь. Пьяная, страшная ночь с пожарами, воплями женщин и дурными песнями озверевших от спирта дружков Кольки-анархиста. - Айда к Кулькову с Суржиковым! - просит Колька. - Порешим, гадов! - За батьку кого хошь! - вопят пьяные мужики. - Суржикова ногами вверх на осину! - Братцы, мне Нюрка ухо укусила, на нитке болтается! - Глянь, Федюня под стол писает. - Министры, - надрывается Колька, - айда порешим политических врагов! - Беги ты со своими врагами на хутор бабочек ловить! - Измена? - шепчет Колька. - Всех покалечу! Он лезет за саблей, на него наваливаются, саблю отбирают, бьют по лицу, толкают сапогами в зад, смеются и сквернословят. - Я ж заместитель, братцы! - орет Колька. - Нельзя меня, гады! Всех поразгоню! Он каким-то чудом вывертывается из пьяных рук, выхватывает из кармана ребристую лимонку, и толпа шарахается в сторону. Он бежит мимо горящих амбаров, мимо женщин с детьми, которых выбрасывают на улицу из аккуратного домика с голубыми ставенками, он бежит мимо валяющихся на мерзлой земле пьяных к сараю, где заперты Кульков и Суржиков. Возле ворот сарая лежат два пьяных конвоира; ворота открыты, в сарае никого нет. Сбегли Кульков и Суржиков, сбегли, сволочи! Колька долго стоит возле открытых дверей, раскачиваясь, а потом швыряет в сарай гранату. Сараишко подпрыгивает на месте и оттуда |
|
|