"Геннадий Семенихин. Космонавты живут на земле" - читать интересную книгу автора

- Что он радировал?
- На двенадцати тысячах метров, после выхода из атаки, передал:
чувствую тряску. Потом на две минуты связь прервалась. Я несколько раз его
запросил - почему молчите? В наушниках сначала послышался стон, затем он
очень отчетливо, хотя и слабым голосом, ответил: "Мне плохо".
- Это я знаю! - грубо перебил Ефимков. - Еще какие детали вам
известны?
- Надо прослушать ленту магнитофона.
- Спасибо за совет! - отрезал комдив, и даже в полумраке огромные его
белки гневно блеснули. - Я вижу, майор, на вас очень плохо действует
бессонница, если даете такие само собой разумеющиеся рекомендации. Почему не
проконтролировали лейтенанта Комкова перед допуском его к ночному полету?
- Он недавно прошел ВЛК (врачебно-летная комиссия), - тихо сказал
замполит Жохов, - кардиограмма была хорошей, да и все другие показатели на
месте.
- На месте, на месте, - грозно проворчал Ефимков, - а где теперь это
место? На кладбище, вот где.
Он повернулся к ним всей громадой своего мускулистого тела и медленно
зашагал к "Волге". Неведомая сила оторвала в эту минуту тяжелые Алешины ноги
от земли.
- Товарищ полковник!
Ефимков уже у самой машины удивленно попридержал шаг, открыв дверцу,
скосил на Алешу глаза:
- Ты-то откуда здесь взялся, Горелов?
- Товарищ полковник, - заглатывая слова и от этого еще больше
волнуясь, заговорил Алексей, - виноват... Я виноват. Он перед полетом не
усталость мне пожаловался, а я не настоял, чтобы он от задания отказался, и
командиру сообщить стыдным посчитал. Виноват!..
- Ну и спасибо за откровенность, - отмахнулся досадливо полковник. -
Час от часу не легче.
Хлопнула дверца. "Волга" с места взяла скорость и помчалась поперек
аэродрома к слабо освещенным ночным окнам штабного здания.


x x x

Горелов не спал до рассвета. Лежа на спине, он воспаленными глазами
смотрел в давно не беленный потолок.
Почему командир дивизии его не выслушал и не расспросил подробнее?
Почему даже не выругал столь же резко, как майора Климова и замполита
Жохова? Ведь он, лейтенант Горелов, больше всех виноват, только он мог
предотвратить катастрофу, и не сделал этого. Почему он не забил тревогу,
узнав о настроении Василия, не пошел к командиру полка или его замполиту?
Пусть бы отстранили от полетов Комкова и тот бы надолго с ним из-за этого
вмешательства рассорился. Но ведь он остался бы жить. Смеялся бы и рассуждал
о полетах, женился на студентке Любаше, допил бы свой боржоми, которым
запасся в военторге. Словом, носил бы по земле свою молодость, а потом
зрелость и старость еще долгие годы.
А теперь обгорелые его останки, из каких и поклажи-то для гроба не
соберешь, унесли санитары. Как же это все так? Почему на него, Горелова,